— Павел Николаевич! — вскричал Худолей оскорбленно.
— Ладно-ладно… Расшумелся, понимаешь, как холодный самовар…
— Брать надо, Павел Николаевич! Брать!
— Депутатская неприкосновенность.
— Лишить! — отчаянно заявил Худолей.
— Это невозможно… — вздохнул Пафнутьев. — Все руководство нашего депутатского корпуса в полном составе вернулось недавно с острова Кипр. Недельное турне по злачным местам…
— Я, кажется, догадываюсь, — просветленно воскликнул Худолей. — Эту поездку организовал Бевз?
— И оплатил тоже он, — добавил Пафнутьев. — Ладно, давай сюда свои ответы-приветы… Какой-никакой, но все-таки козырь. А козыри должны играть.
Не решаясь нарушить начальственные раздумья, Худолей, пятясь, отошел к двери, неслышно отворил ее и выскользнул в коридор. И даже удаляясь от кабинета, шел осторожно, большими шагами, стараясь ступать на носки.
Андрей вел машину по улицам города, время от времени бросая взгляды в зеркало, — на заднем сиденьи сидела выделенная Овсовым сестричка с младенцем на руках. Девочка спала, но на этот раз сон ее был вполне нормальным — она посапывала, постанывала во сне, пыталась пошевелиться, плотно запеленутая умелыми руками овсовских подчиненных.
Была еще одна причина, по которой Андрей настороженно поглядывал в зеркало заднего вида, — он опасался «хвоста». Несколько раз менял направление, въезжал во дворы, выезжал с противоположной стороны пока, наконец, не убедился, что может спокойно ехать по указанному Пафнутьевым адресу.
— Кажется, мы уже проезжали по этой улице? — недоуменно спросила девушка.
— И еще поедем, — усмехнулся Андрей.
— Почему?
— Так ближе.
— Надо же, — удивилась девушка. И пока Андрей делал еще одну петлю по городу, она то хмыкала себе под нос, то краснела, то поглядывала в зеркало с каким-то игривым интересом. Не сразу, но Андрей догадался, в чем причина, — сестричка решила, что он специально колесит по городу, надеясь подольше побыть с ней, с красавицей.
Андрей остановил машину во дворе, заросшем кленовым кустарником. Девушка надула губки — он не поддержал ее готовности познакомиться, не увидел ее красоты, не пожелал переброситься шаловливыми словами. Поводов для обиды у нее действительно было более чем достаточно.
— Помогите же! — сказала она, протянув ребенка, и Андрею ничего не оставалось, как взять девочку. Пока сестричка выкарабкивалась из машины, он успел рассмотреть сморщенное личико младенца, размером, как ему показалось, не более кошачьей морды. Андрей видел ребенка в таком возрасте едва ли не впервые в жизни и смотрел на это чудом выжившее существо с какой-то пристальностью, отмечая и вздернутый нос, и лиловый цвет лица, и родинку между бровями. Почему-то именно эта родинка привлекла его внимание — маленькая, еле заметная, он даже решил поначалу, что прилипла какая-то крошка и попытался ее снять мизинцем, но тут решительно вмешалась сестричка.
— Ты с ума сошел! — воскликнула она почему-то резко, с легкой девичьей злостью.
— А ты раньше этого не замечала?
— Можешь уезжать, я сама отдам ребенка кому надо.
— Когда родишь, милая девушка, — жестковато проговорил Андрей, — тогда и отдавай кому хочешь.
— Какой деловой! — воскликнула девушка опять с еле заметной злостью. Андрей с любопытством посмотрел на нее, усмехнулся. Первым войдя в подъезд, он нашел нужную дверь, позвонил. Им открыла пожилая женщина в белом халате и тут же замахала рукой, торопя гостей быстрее проходить в дом.
Это были частные детские ясли.
— Мне звонил Павел Николаевич, — сказала женщина, принимая ребенка. — Все в порядке, скажите ему, чтобы он не беспокоился.
— Беспокойство его пройдет, когда я ему позвоню, — Андрей слегка уколол сестричку, дав понять, кто здесь главный. Прямо в прихожей он набрал номер телефона и связался с прокуратурой. — Павел Николаевич? Докладываю обстановку… Задание выполнено.
— Все, что нужно, доставил, куда нужно, и у тебя не возникло никаких неприятностей? — спросил Пафнутьев. Андрей лишь по этому его вопросу понял, насколько усложнилось положение — даже Пафнутьев из своего собственного, служебного, прокурорского кабинета не решается говорить открыто.
— Да, — ответил Андрей. — Я вам нужен?
— Подъезжай, там будет видно.
Выйдя на улицу, он подождал замешкавшуюся сестричку. Похоже, она задержалась нарочно, чтобы заставить его помаяться. Не взглянув в сторону машины, в которой сидел Андрей, пошла в противоположную сторону — видимо, ждала, что он догонит на машине, уговорит сесть. Но Андрей не окликнул, не позвал. Она замедлила шаги, оглянулась, бросила через плечо взгляд на его «волгу».