– Вам здесь будет удобно? – Он указал на стул у окна, откуда открывался хороший вид.
– Думаю, да – ответила она.
– Прошу, – сказал Кай, отодвигая для неё стул.
– Спасибо, – поблагодарила его Котоко и села.
В кафе было чисто и уютно. Обслуживание ей нравилось, а котик-арлекин был просто очаровашка. Сейчас он свернулся клубочком в деревянном кресле рядом с большими часами и задремал.
Сколько в этом всём было умиротворения!
«…Можно услышать голос дорогого тебе человека», «…а иногда умершие являются тебе», – вспомнила Котоко слова Кумагаи. Они как-то не очень соответствовали духу этого места. И к тому же здесь не было никакой Нанами-сан, которая, если верить Кумагаи, должна была готовить памятную еду. Пока Котоко обдумывала всё это, Кай сказал:
– Я сейчас принесу памятное блюдо по вашему заказу. Пожалуйста, подождите немного.
Примерно три часа назад, ещё до рассвета, Котоко вышла из дома. Ей нужно было успеть на первый поезд, чтобы приехать вовремя.
Несмотря на раннее утро, в комнате, где стоял поминальный алтарь, горел свет. Отец и мать уже встали. Не только Котоко, но и её родители не могли уснуть этой ночью.
Комната с алтарём находилась прямо у входа, и от коридора её отделяла лишь раздвижная дверь из бумаги. Котоко видела падавшие на бумажную дверь тени отца и матери, но не стала прощаться с родителями. При мысли о том, какие чувства они испытывают, она просто не смогла заставить себя это сделать.
Хотя поначалу родители и были против того, чтобы брат занимался театром, но, осознав, что он твёрдо намерен идти к своей цели, несмотря ни на что, они стали поддерживать его и радовались его успехам, видя, как он строит свою карьеру. Они с нетерпением ждали его появления на телевидении. Мечта брата стала и их мечтой.
Но эта общая мечта рассыпалась в прах. Брат погиб, и родители были раздавлены горем. Они больше походили на призраков, чем на людей, и почти всё своё свободное время проводили в комнате с поминальным алтарём.
«Лучше бы умерла я».
В конечном итоге Котоко всегда возвращалась к этой мысли. Даже здесь, в кафе «У Котейки», эта мысль её не покидала.
Не только потому, что брат погиб, спасая её.
Она знала, что, если бы выжил он, родители не были бы так убиты горем. А даже если бы они очень горевали, брат смог бы их поддержать и утешить. Котоко же не могла вымолвить ни слова утешения.
Выжила она – бессмысленная, бестолковая.
Выжила она – человек без будущего, без мечты.
Эта мысль терзала её, не давала покоя. Как ей жить дальше?! В отчаянии она чуть не заплакала.
В этот момент снизу раздалось мяуканье.
– Мяу.
У её ног стоял Котейка. Когда он успел подойти? Вроде бы только что он тихонько дремал в кресле. Но вот он здесь – смотрит на неё снизу вверх.
Ей показалось, что у него на мордочке появилось обеспокоенное выражение, как если бы он волновался за неё. Это было так мило и забавно, что девушка едва не рассмеялась, и благодаря этому ей удалось не заплакать.
– Спасибо, котик.
Как раз когда она поблагодарила Котейку, Кай вышел из кухни. На нём был белый джинсовый фартук, на нагрудном кармане вышита кошка – наверное, тоже Котейка. Симпатичный фартук!
Подойдя к столу, Кай сказал Котоко:
– Извините, что заставил вас ждать.
Он принёс заказ на лаковом подносе. Аккуратно поставил тарелки на стол перед Котоко.
Рис, мисо-суп и тушённая в соусе отварная рыба. Похоже, что еду он приготовил только что. От тарелок поднимался пар. Котейка мяукнул, привлечённый запахом рыбы.
– Мяу.
Котик, очевидно, просил еду, но Котоко даже не взглянула в его сторону. Её глаза были прикованы к тарелке с рыбой. Она не ожидала увидеть перед собой это блюдо.
– Айнамэ… тушённая в соусе… – произнесла девушка, не вполне осознавая, что говорит вслух.
Блюдо, связанное с воспоминаниями о брате.
Терпуг, по-японски айнамэ, – это веретенообразная донная рыба. Она обитает в морской воде, в прибрежных рифах, и может достигать длины в тридцать сантиметров. Этот деликатес редко встречается в супермаркетах и универмагах Токио и стоит довольно дорого.
Терпуга нечасто можно увидеть на семейном столе, и Котоко не знала о нём, пока брат ей не рассказал. Юито ездил на рыбалку вместе с Кумагаи и временами приносил домой улов, среди которого иногда попадалась и рыба айнамэ.
– Может, мне стать рыбаком, – отчасти в шутку (но только отчасти) говорил он с гордостью.
Брату легко давалось всё, за что бы он ни взялся.