— Я думал, мне померещилось, — принялся виновато описывать ночной ужас Валька. Описал красные зрачки, словно манящие к себе. Описал, как они постепенно растворялись в черноте, словно отступая назад. Описал этот странный звук шелеста: Вшу-ууххх…
Все говорило о каком-то гипнозе. Но как, черт возьми? Как? Каким образом зверь, пусть и мутант, может обладать телепатией?
— Выходит, что этот вожак просто манил мысленно к себе? Сначала Петруху, потом и Гришу? Они шли на этот его звук?
Строев переглянулся с помощников. Ответил Семен.
— Выходит, что так. Раз слышал ты, то могли слышать они. Пошли, как манекены на зов шелеста. Там на них и бросилась стая.
Минуту молчали, смотря на огонь. Буран постепенно стихал. Поздняков не издавал ни звука — казалось, уснул, уткнув голову в колени.
— Но, почему тогда они не доедали до конца трупы? — подал голос Валька. — Почему останавливались на половине? Не обгладывали выше пояса?
— А вот это тот самый вопрос, друг мой, на который я пытаюсь себе ответить, — печально заключил Строев. — Понимаешь меня? Нет?
— Нет.
— Вот и я так же. Ни беса не смыслю. Действительно, почему вожак отзывает стаю, не закончив обеда?
— Оставляет нам, — рассудил Семен. — Но это пока мои домыслы. Не факт, что они верные. Просто в качестве такого себе предупреждения. Вроде того, мол, смотрите, люди! Я тоже обладаю таким же разумом, как и вы.
— Но… — икнул Валька. — Но для чего?
— Тот самый вопрос, что задает себе Вадим Андреевич, — пожал плечами старший друг.
Потом секунду подумал, подводя логический вывод:
— И убивает нас по одному, направляя стаю. И останавливает их на половине процесса. Отзывает назад… телепатически.
В конце заключил:
— Но это, разумеется, пока только мои предположения. Они могут быть ошибочны.
— Время покажет, Семен, — с горечью усмехнулся Строев. — У нас на всю их стаю девять патронов. А следов более двух десятков. Плюс самый огромный — след вожака.
С тем и закончили беседу. Два-три раза выходили наружу по нужде. День, хоть и полярный, был сумрачен — видимости хватало не больше чем на тридцать метров. С тревогой вглядывались в темноту — блеснут ли кровавые зрачки мутанта?
Потом легли спать. Буран утих. Костры сохранили. Расстелили мешки и брезент. Теперь можно было вытянуться во всю длину своих тел. Ружье наготове. Дежурил сегодня Семен.
…С тем и уснули.
А Степан Поздняков проснулся от странного толчка. Решил повернуться набок, но чей-то настойчивый голос в мозгу прошептал: «Он снаружи. Твой враг.»
Нефтяник расширил глаза. Потряс головой. В голове пронесся едва различимый шелест, похожий на шорох листвы:
Вшу-ууухх…
Что это было?
Привстав на локоть, обвел взглядом снежную яму с навесом. Два бурильщика спали в мешках. Из ноздрей вырывался пар при дыхании. Горели костры. В проеме брезента был виден силуэт. Дежурил Семен. Упершись в приклад ружья, с глубокой печалью смотрел на огонь. Вспоминал, очевидно, Гришу с Петрухой. И летчиков. И семью. И работу…
А-а, хрен возьми! Это неважно! Важен голос внутри. Он возник ниоткуда. Манил. Гипнотизировал. Звал к себе. И…
И приказывал:
Враг снаружи. Выйди. Убей! Нож у тебя.
Степан Поздняков, подчиняясь чьему-то неведомому разуму, бессмысленным взглядом смотрел в спину «врага».
Его спина перед тобой! — шелестел внутренний голос. Он был чужим. Не своим. Не родным. Странная и непонятная нега овладела полярником. Он подчинялся. Им руководил чей-то голос. Не из этого мира. Не из этой природы.
Вонзи нож в спину. Убей! Это враг! Их останется двое, а ты станешь хозяином. Хозяином тундры.
Степан осторожно поднялся, слушая чужеродный разум.
Ты станешь властелином всего Заполярья. Мы будем вдвоем…
Сошедший с ума безумец, помешавшийся от шока, шагнул через спальные мешки. Тихо отодвинул полог брезента. Тихо, крадучись, вышел наружу. Вышел и…
Вшу-ууххх… — пронеслось в воспаленном мозгу. Темнота отступила. Он стал видеть как зверь. Человеческий глаз приобрел способность животных различать предметы в темноте.
Семен сидел спиной к выходу. Что-то смотрел в блокноте. Ружье зажато между колен. Потрескивал огонь.
Степан Поздняков притаился сзади. Прежде чем нанести удар, оглядел сумрак. И, о боже! Увидел! Увидел зрачки в темноте. Глаза вожака! Они источали повеление:
УБЕЙ!
Убей прямо здесь! Прямо сейчас!
Повинуясь гипнозу бывший нефтяник, а ныне безумец, словно лунатик шагнул, взмахнул острым лезвием. Со всей мочи всадил нож по самую рукоятку. Всадил и зажал рот рукой. Выдернул нож и всадил еще…