— Это не только я.
— Нет, но ты – корона.
Я машу руками в воздухе, отмахиваясь от этого.
— Я не буду ждать, пока на меня нападут, а именно так и будет, и я потеряю шанс на преимущество. Вот что предлагает мне Командир Велес.
— Почему ты так уверена, что против нас будут предприняты какие-то действия? — спрашивает он без осуждения, просто из любопытства.
— Жадные до власти правители просто так не сдаются, они сосредотачиваются на самой большой угрозе, а самая большая угроза Гаррика это Варавет. Но если Варавет проиграет войну, а Имират вторгнется, кто может сказать, что его внимание не переключится на меня?
— Если Гаррик вторгнется в Варавет, у него будет много поводов для беспокойства.
Я качаю головой.
— Правитель, который не думает о каждой возможности, не будет долго править. И вообще, почему я должна ждать, пока он сделает ход, когда возможность свалилась мне в руки?
— У нас есть туман, который нас скрывает, — предполагает Аллиард.
— Нельзя гарантировать, что туман однажды не рассеется, и если мы разобрались, как ориентироваться в горах, то и кто-то другой сможет.
— Ты никогда не была терпеливой. — Я была достаточно терпелива. — Дело не в том, что я тебя не поддерживаю, я просто хочу для тебя самого лучшего.
Только я могу определить, что для меня лучше.
Сейчас это Варавет.
— Я устала быть сторонним наблюдателем в своей собственной жизни, — признаюсь я, когда напряжение между нами спадает. — То, что я перерастаю что-то, не значит, что я люблю это меньше. Я люблю Эстеллиан, поэтому хочу его защитить. Но я не могу оставаться здесь вечно, представляя, каково это, рискнуть самой собой.
— Я думаю, я всегда знал, что этот день настанет, даже если я не хотел признаваться в этом себе. В тебе всегда был этот огонь. — Аллиард кивает головой, поглаживая бороду. — Вот почему я научил тебя всем танцам и протоколу двора. В глубине души я всегда держал в уме это «на всякий случай».
— Я ценю, что ты научил меня всему этому. — Я слегка улыбаюсь ему, и его плечи расслабляются при виде этого. Для нас нормально сталкиваться лбами. Он вспыльчивый, и я иногда его поджигаю.
— Я никогда не думал, что снова выйду в большой мир. — Время от времени Аллиард участвует в охоте и рейдах, но реже, поскольку королевство разрастается.
— Тебе не обязательно идти, — предлагаю я. — Финниан уже сказал, что будет меня сопровождать, а Командир Велес подбирает охрану.
— Я иду.
— А что, если ты просто поедешь навстречу батальону в храм Бога Земли? — Чувство вины от того, что я наблюдаю, как Аллиард явно борется со своими нервами, заставляет меня хотеть обратиться к нему, но я не чувствую себя достаточно комфортно, чтобы сделать это.
— Нет, — заявляет он более определенно. — Я вывел тебя из Имирата, и я буду с тобой, когда ты поедешь в Варавет. Я видел, как ты стала королевой, и я не собираюсь упускать ни минуты. Кроме того, тебе понадобится больше, чем Финниан, чтобы иметь дело с советниками Варавета на переговорах по договору. Я видел достаточно договоров, чтобы распознать скрытые пункты.
Я не осознавала, насколько напряжены мои плечи, пока они не расслабились. Аллиард практически заучил наши бухгалтерские книги наизусть. Мне придется сосредоточиться на ограблении, что означает проводить больше времени с Кейденом и меньше с королем Эагором. Хорошо, что Финниан не будет один, если я не смогу присутствовать на встрече с ним. Он может справиться сам, но я бы предпочла, чтобы у него была поддержка. Это новая территория для Финниана и меня, но Аллиард знает, каково это, находиться в замке и иметь дело с придворной политикой.
— Не буду лгать, я рада, что ты поедешь, — признаюсь я.
Морщины вокруг его глаз становятся глубже, когда он улыбается.
— Ты будешь еще больше рада узнать, что я приобрел ткань сегодня утром и отдал ее портному.
— Правда? — Я вскакиваю со стула, заставляя Аллиарда усмехнуться. Я обожаю, как струятся платья и как они заставляют меня чувствовать себя в ином роде силы. Надевание нового, идеально сидящего платья ощущается как глоток свежего воздуха или начало нового сезона.
— Я дал ей ткани только на одно платье, но отложил немного денег, чтобы вы с Финнианом могли сходить за покупками, когда приедем в Варавет.
— А как насчет тебя? — спрашиваю я, и мое волнение на мгновение замирает. Он машет рукой в воздухе, вставая на ноги.
— Ты заслуживаешь того, чтобы тебя баловали, моя дорогая. — Он протягивает руки, и я иду в них. Бывают моменты, когда я бы нашла больше утешения в добрых прощальных словах, чем в чьих-то объятиях.
— Спасибо еще раз. — У меня никогда не было королевского гардероба. Я представляю себе драгоценности, вышивку и яркие оттенки тканей, которые он подразумевает.
— У нее все еще есть твои мерки, но зайди к ней в магазин завтра утром, чтобы убедиться, что все вам нравится, — говорит он, направляясь к дороге. — Я собираюсь взять пинту, чтобы справиться со временем, которое летит слишком быстро.
ГЛАВА 8
Кострюли и тарелки звенят вместе, когда Ниринн пытается найти сервировочное блюдо, которое она настаивает, чтобы мы использовали. Последние четыре дня были вихрем сборов, организации группы, которая сопроводит меня в храм, и составления графика рейда и плана рациона, чтобы гарантировать, что у всех будет достаточно еды на следующие несколько месяцев. Часть меня была слишком напугана, чтобы мечтать о том, что такой день наступит. Странно бояться, но у них есть сила. Сны могут вывести нас из самых темных моментов, не предлагая ничего, кроме утешения надежды, но они также способны сломать нас.
Ниринн поймала меня вчера вечером, когда я шла домой, и настояла, чтобы я присоединилась к ней на завтрак. Она всегда так занята исцелением людей, что я планировала только зайти, но она отложила открытие своего магазина сегодня. Приятно проводить с ней время, не пачкая кровью лбы и руки. Она научила меня всему, что я знаю об исцелении, и давала мне полезные советы по садоводству, когда могла.
Мы с ней покрасили ее ставни в ярко-желтый цвет, чтобы обрамить ее подоконники, и запах лаванды и ромашки витает в ветру, когда вы проходите мимо. Моя любимая часть, несколько букетов сушеных трав и цветов, которые висят на ее потолке. Это создает ауру зачарованного леса, как будто я поймаю фею, летающую между лепестками.
Ниринн перекидывает через плечо свою короткую косу цвета воронова крыла, ставя на стол поднос с грушами и ягодами, и сладкий аромат смешивается с розмарином. Это и тысячелистник: две травы, которые мы используем чаще всего, и запах обычно остается на моих руках в течение нескольких дней, не то чтобы я возражала.
— Не знаю, что я буду делать без тебя, — вздыхает она, отправляя в рот ягоду.
— Ты же знаешь, я чувствую себя виноватой. — Она не принимает ничьей помощи, кроме моей, и здесь ее обычно быстро не хватает.