— Этот человек недостаточно страдал, но я уверяю тебя, что любой другой, вовлеченный в этот заговор, умрет тысячей смертей, прежде чем я позволю ему это.
Я киваю, капли с моих волос создают рябь в кровавой ванне, все еще пытаясь осознать тот факт, что когда мне нужна была помощь, Кейден побежал ко мне. Даже если он сделал это только ради моих драконов и войны, он здесь, даже после того, как узнает, что со мной все в порядке, стоя на коленях на покрытом стеклом полу.
— Сейчас я вытащу тебя из ванны, — тихо говорит он.
— Я могу стоять. — Я переставляю ноги, и осколки стекла, которые я не могу разглядеть сквозь красную воду, падают на дно.
— Ты порежешь себе ноги. — Он лезет в ванну и слегка проводит пальцами по месту, чтобы убедиться, что там нет стекла, прежде чем вытянуть руки передо мной. — Направляй мои руки. Я не хочу касаться тебя там, где ты не хочешь. Если ты наступишь на кусок стекла, я удержу тебя или подниму, прежде чем он глубоко порежет. Я буду смотреть на тебя все время. Затем, как только ты успокоишься, я смогу дотянуться до халата на крючке. — Он на мгновение замолкает, взгляд мелькает на отметинах на моей шее, прежде чем снова встретиться с моим. — Позволь мне помочь тебе, Эл.
Уязвимость, не вариант для тех, кто слизывал доброту и человечность с ножей, но наши клинки направлены на одного и того же врага, и его глаза не содержат осуждения. Он слышит слова, которые мне не нужно говорить. Это то, что заставляет меня сомкнуть руки вокруг его запястий и направить его руки к своим бедрам. Его лицо приближается к моему, так близко, что наши лбы соприкасаются. Его глаза расширяются, и я слышу его легкий вдох, когда обнимаю его за шею.
— Если ты будешь блуждать глазами, я сама их вырежу. — Мой задыхающийся тон не передает всей серьезности моей угрозы.
— Не буду, — заявляет он тихим, хриплым голосом. — Готова?
— Мм-хм, — я не доверяю своему голосу.
Медленно... так медленно он сжимает хватку и поднимает меня на ноги. Наши глаза остаются прикованными, но я не думаю, что смогла бы отвести взгляд, даже если бы попыталась. В его взгляде есть что-то завораживающее. Его дыхание становится глубже, когда я твердо стою на ногах, а его руки задерживаются, пока он не убеждается, что стекло не пронзит меня под моим весом. Затем, как и было обещано, он тянется в сторону, не отрывая от меня глаз. Он накидывает мне на плечи атласный халат цвета слоновой кости, и его пальцы скользят по моим рукам, пока я завязываю пояс.
— Я все еще в сапогах, так что я понесу тебя. — Его хриплый голос вызывает шок во всем моем теле и заставляет меня сжать ноги вместе. Как он может заставить меня хотеть ударить его ножом в одну секунду, а потом чувствовать себя так? Я даже не хочу точно называть это чувство. Я просто знаю, что оно подавляющее, удушающее и запретное.
Он отступает назад и поднимает меня на руки, усаживая на своей груди. Я бросаю последний взгляд на труп, рисующий на плитке портрет своей кончины, прежде чем Кейден уносит меня из моих покоев.
ГЛАВА 17
Кейден сажает меня в свою ванную и поворачивает ручки на кране.
— Используй, что хочешь. Я принесу тебе что-нибудь, во что переодеться.
— Это обычно твоя комната? — спрашиваю я, когда он возвращается, кладя одежду на стойку.
— У меня нет покоев в замке. Я предпочитаю свое личное пространство. — Он закрывает за собой дверь, и я заставляю воду быть достаточно громкой, чтобы заглушить мои мысли, хотя это не совсем удается. Я намыливаюсь мыльной пеной с запахом Кейдена и смываю остатки крови с кожи. Одежда, которую он принес, должно быть, его, потому что не только рукава падают ниже моих рук, а брюки падают к моим ногам, но и запах ее опасно притягателен.
Когда я вхожу, Кейден сидит на изумрудном диване со стаканом виски, и его взгляд отрывается от отчета, который он читает, его ухмылка скользит по ободу, когда он делает глоток.
— Идеально подходит.
Я опускаюсь на диван рядом с ним и сбиваю ткань, чтобы отмахнуться от него. Он наклоняется вперед, чтобы налить мне чашку чая с подноса, который он, должно быть, заказал, пока я мылась. Я бормочу «спасибо» и быстро осушаю чашку, позволяя успокаивающей жидкости окутать мое горло, прежде чем налить еще.
— Как много ассасинов пытались убить тебя? — Его тон тихий, но я не путаю его со спокойствием. Кейден, тот тип людей, которые сдерживают свой гнев и превращают его в оружие, когда это необходимо.
Я облизываю губы и ставлю чашку на стол, чтобы заняться рукавами, которые обвивают мои руки. Нет смысла избегать этого.
— Мой отец не знал наверняка, жива я или мертва, так что их было всего несколько, и никогда в пределах границ Эстеллиана. Они прекратились примерно в то время, когда мне исполнилось пятнадцать. Иногда мне не терпелось подраться, просто чтобы что-то почувствовать. — Я перестала беспокоиться об ассасинах много лет назад, когда поняла, что могу быть такой же смертоносной, как они. — Это не то, о чем я бы хотела говорить.
Последнее, что я хочу делать, это переосмысливать свое прошлое с Кейденом. Разговоры об этом не могут стереть то, что случилось со мной. Я хочу двигаться вперед. Иногда, когда я не говорю об этом, я чувствую, что могу игнорировать это, даже если временно. Наши тела – это карты нашего прошлого, но не каждый шрам физически отмечен на пути. Эти невидимые шрамы могут кровоточить, как открытые раны в плохие дни.
— Верно. — Он прочищает горло и ненадолго закрывает глаза. Когда он снова их открывает, тихая ярость записывается, скрывается от поверхности и запирается для дальнейшего использования. — Обсудим, когда ты собиралась вытолкнуть меня на танцпол в таверне?
— Я собиралась тебя оттолкнуть.
В его глазах заиграли озорные огоньки.
— Хочешь, я покружу тебя по комнате, принцесса?
Я тянусь к подушке позади себя и бью его по лицу, заглушая его смех, пока не отдергиваю ее и не продолжаю свою атаку. Он хватает мои запястья, прежде чем я успеваю ударить его в четвертый раз, и тянет меня обратно к себе.
— Я же говорила тебе, что могу нанести удар, демон.
— Я не танцую, но я позабочусь о том, чтобы подушек не было рядом, когда я в следующий раз откажусь от твоих ухаживаний. — Он не отрывает глаз от моей улыбки и делает глоток виски, чтобы протрезветь.
— Давай поговорим, пока кто-то не принес тебе отчет, — говорю я, успокаиваясь. — В ту ночь, когда мы впервые встретились, я слышала, как двое говорили о том, что ты хочешь меня из-за моих драконов. Если это не Саския и Райдер, то кто это был?
— Это были они, — подтверждает Кейден. — Саския была с нами на первом этапе путешествия. Через несколько дней она отправилась обратно с группой солдат, потому что у нее была политическая встреча, которую она не могла пропустить. Все, что они знают, это то, что я хочу, чтобы ты была здесь из-за твоей связи с драконами, но они знают меня много лет, так что я уверен, что у них есть свои подозрения. Ты нашла то, что искала, в книге о драконах, которую мы украли?