ГЛАВА 25
Финниан относит меня в центр комнаты, которая так же великолепна, как и внешний вид дома. Она завораживающе красива с цветными стеклянными окнами, изображающими некоторые из дизайнов, которые я заметила снаружи, вместе с бурным морем. Мебель из темного дерева, покрытая дорогими тканями, разбросана по всему пространству.
Я подпрыгиваю вперед, когда задняя часть моих бедер касается края кровати, и тру руками лицо, одновременно расхаживая по полу. Если я сяду, то засну и поддамся седативному воздействию. Я не могу потерять контроль над своим телом. Мне нужно оставаться бодрствующей.
— Элоин. — Саския появляется передо мной с успокаивающей улыбкой и толстым темно-синим свитером в руке. — Я помогу тебе снять одежду, а потом принесу влажную тряпку, чтобы смыть кровь.
— Я справлюсь, но спасибо. — Саския игнорирует мою попытку притвориться, что меня это не затронуло, и уже стаскивает с меня сапоги, прежде чем заняться корсетом.
— Я выйду. — Финниан целует меня в макушку, прежде чем выйти из комнаты. Саския проскальзывает в другую дверь, и за ней следует слабый звук льющейся воды. Я снимаю базовый слой и накидываю свитер на голову. Он слишком велик для меня, но приятный запах, который следует за ним, заставляет меня хотеть сорвать его. Это место заставляет меня чувствовать себя слишком непринужденно. Мне следует принять ледяную ванну или вывести наркотик из моего организма.
— Почему бы тебе не прилечь? — мягко предлагает Саския, закончив вытирать кровь с моего лица и затем занимаясь моими руками.
Я качаю головой.
— Думаю, я пойду, прогуляюсь. Где именно я нахожусь?
— Ты в личных покоях Кейдена. Я не хочу, чтобы ты ударилась головой.
— Я не могу заснуть. Не так. — Тревога сдавливает мне горло, несмотря на то, что все остальное во мне свободно.
— С тобой все будет в порядке, — обещает она.
Мне нужно успокоиться. Нехватка кислорода только усиливает мое пятнистое зрение. Мои ноги шатаются, но Саския выбрасывает руки вперед, чтобы удержать меня. Я снова нахожу свой ритм.
— Я могу проснуться. Я в порядке.
— Ничего не случится, пока ты спишь. Я… — Она обрывает себя, когда снизу раздается громкий хлопок.
— Она была накачана наркотиками! — голос Кейдена гремит как гром. — Твой мозг выполз из уха и умер или ты всегда был тупым?
— Нет, — шепчу я, когда день стремительно возвращается ко мне. Его шаги застучали вверх по лестнице, когда он должен был уйти от меня. Разделить апартаменты в замке в качестве моего охранника, это одно, но я не знаю, что произойдет между ним и Эагором, если он узнает, что я остановилась в его доме. Варавет кишит слухами о нас. Это только добавит им больше информации. Поставит ли это под угрозу союз?
Ноги подкашиваются под тяжестью всего, что лежит на моих плечах, но сильные руки обхватывают меня, прежде чем я падаю на землю, и мое лицо оказывается на груди, покрытой черной кожей. Я бы узнала Кейдена по запаху его кожи и по тому, как его руки сжимают меня, словно спасательную шлюпку в шторм.
— Ты пришел, — шепчу я с облегчением, которое, как я и не думала, почувствую от его присутствия.
— Я всегда приду за тобой, ангел. — Я скучала по звуку его голоса. Я позволила себе провести этот момент в его объятиях, когда его пальцы перебирали мои волосы, чтобы притянуть меня ближе к его быстро бьющемуся сердцу, прежде чем я отстранилась, когда паника овладела мной.
— Тебе не следует здесь находиться, или, может быть, мне не следует. — Меня накрывает еще одна волна головокружения, и я заставляю себя снова начать шагать. Я заставлю себя быть в порядке, если это необходимо.
— Почему? — Это такое маленькое, незначительное слово, но то, как он его произносит, заставляет меня думать, что он был бы рад узнать имя человека, который внушил мне эту мысль.
— О нас ходят слухи, — решаюсь сказать я.
— Если у тебя есть проблема с ложными сплетнями, то я смиренно предлагаю тебе свои услуги, чтобы сделать их правдой. — Удар, который я наношу ему в грудь, больше похож на похлопывание и вызывает у меня еще одну волну головокружения. Кейден хватает меня за руки, но вместо того, чтобы остановить меня, он отступает назад. Саския, должно быть, выскользнула из комнаты, когда он вошел, ее нет, кроме заправленной кровати. — Что творится у тебя в голове?
— Я не могу потерять контроль, — бормочу я. Комок в горле сжимается. Я испытываю страх больше, чем когда-либо признаю, но он никогда не бывает таким. Этот страх возникает из борьбы с неизбежным. — Я лучше сражусь с армией, чем не смогу контролировать собственное тело.
— Со мной ты в безопасности, всегда. — Кейден нежно скользит руками вверх и вниз по моему дрожащему телу. — Доверься мне, как в тюрьме. Я здесь, и я никуда не уйду. Мне все равно, сколько времени это займет, у тебя есть я.
Это версия его самого, которую Кейден никогда не покажет миру, и я жадно впитываю ее, как дракон, охраняющий свою сокровищницу в историях, которые я читала. Я знаю, что он охраняет меня, потому что ему нужно, чтобы я достигла его целей, так же, как он нужен мне, и, может быть, это из-за седативного, но он смотрит на меня по-другому. Это как будто теперь, когда его глаза на мне, он даже не может подумать о том, чтобы отвести взгляд.
— А если мне понадобится пять дней, чтобы проснуться?
Он подхватывает меня на руки и осторожно кладет на кровать.
— Тогда обязательно пойдут какие-то новые слухи.
Я закрываю глаза и издаю стон, который переходит в слабый смех, когда внушающий страх Командир Варавета поправляет мои подушки, прежде чем сесть рядом со мной. Когда он думает, что я не смотрю на него, его лицо искажается гневом, который горит так сильно, что исходит от него. Это выражение я бы классифицировал как обещание смерти, и оно заставляет меня провести пальцем по его шраму. Но моя тяжелая рука неподвижно лежит на одеяле, а Кейден вне моей досягаемости во многих отношениях.
Он моргает, прогоняя это выражение, когда я двигаюсь на месте, вытаскивая его из той тьмы, что живет внутри него.
— Мне нравятся цветы в твоих волосах.
Я краснею, забыв, что вплела несколько фиолетовых цветов в макушку и вниз по косе.
— Спасибо за них. Они прекрасны.
— Не нужно благодарности.
— Прошу прощения, что нарушила твой график.
Он фыркает от смеха.
— Твои письма были самым ярким моментом моих дней, и увидеть тебя лично, ни с чем не сравнится.
Мои щеки горят сильнее. Его письма всегда были лучшей частью моих дней, но я никогда ему не скажу. Мои глаза закрываются в последний раз, и я позволяю себе доверять тому, кому, как я знаю, не следует доверять.
— Кейден?
— Да, Эл.
— Думаю, что я скучала по тебе.
Я чувствую, как двигается кровать, и что-то мягкое упирается мне в лоб.
— Я скучал по тебе больше, чем следовало, дорогая.