— Может быть, однажды я расскажу тебе, ангел.
— Разбуди меня через несколько часов, чтобы я могла понести вторую вахту, — сонно бормочу я.
Я никогда не думала, что смогу спать в Имирате, учитывая, что это место, где рождались мои самые темные кошмары. Но здесь, в объятиях Кейдена, я могу представить, что я где-то далеко отсюда. С каждым нежным поглаживанием по моему позвоночнику он переносит меня так, как никакой амулет никогда не мог бы. Я не чувствую, что нахожусь в Имирате, все, что меня окружает, это Кейден.
ГЛАВА 36
Кто-то дёргает меня за руку, попытавшись разбудить, но я отбиваюсь, пытаясь прижаться к пьянящему теплу, которое заставляет меня мечтать о лесах, реках и лунном свете, окутывающем пышный сад. Но смешок, это то, что заставляет мои глаза широко раскрыться, потому что Кейден нависает надо мной с пальцем, прижатым к дерзкой ухмылке на его губах.
У меня нет времени смущаться, потому что именно тогда я слышу:
Треск.
Треск, треск, треск.
Кейден помогает мне подняться и вытаскивает свой меч, пока я достаю два ножа из кобуры, прячась в глубине пещеры. Мы никак не можем уйти незамеченными.
— Я брошу в них нож, если подойдут слишком близко — говорю я.
Он кивает.
— Похоже, их не больше четырех.
В воздухе раздается птичий свист, тон которого постепенно становится выше. Кейден замирает, становясь еще более внимательным. Он отталкивается от стены, когда свист повторяется.
— Райдер, — рычит он, направляясь к входу в пещеру, и повышает голос достаточно громко, чтобы приближающаяся группа могла его услышать. — Элоин, нам так повезло, что мы благословлены не одним, а тремя глупыми детьми.
Я бросаюсь к нему, вглядываясь вниз по склону скалы на три слишком знакомые фигуры, скрытые золотыми лучами солнца. Я бормочу череду проклятий, зная, что мне следовало принять больше мер предосторожности против неподчинения приказов Финниану. Кейден, должно быть, думает то же самое о Райдере и Саскии. Черт, мы бы последовали за ними, если бы роли поменялись, но это не значит, что я поддерживаю их чертово решение.
Трио обменивается тревожными взглядами и неуклюже говорит, когда они заканчивают свой подъем в пещеру, пытаясь убедить нас логикой, которая свелась к размахиванию конечностями и полуобдуманным предложениям. Райдер так сильно машет руками, что становится похожим на бродячего векстри, пытающегося взлететь.
Кейден говорит поверх них:
— Я рассажу вас, как заключённых, если вы не сможете составить ни одного разборчивого предложения.
Саския делает шаг вперед, расправляя плечи.
— Мы намеревались остаться в Варавете, как и обсуждалось, но я не могла не представить себе опасности этой миссии. Все возможные сценарии, в которые вы двое можете попасть.
— К тому времени, как Сас высказала свои опасения, я уже вооружился, — говорит Райдер.
— А ты? — спрашиваю я Финниана, чей взгляд все это время был прикован ко мне.
Он делает шаг вперед.
— Прочел твое письмо.
Я издала недоверчивый смешок, лишенный юмора.
— Я назвала тебя своим наследником, если умру на том самом месте, где ты стоишь!
— Ты бы пошла за мной, — вот все, что он отвечает.
— И ты бы следовал за нами, — говорит Райдер, пристально глядя на Кейдена. — Ты следовал за мной на заданиях, для которых ты меня готовил.
— Ты также охранял меня всякий раз, когда я выходила из нашего жилища, — добавляет Саския.
— Ты был богатым придурком, который прыгал, как лягушка, решившая стать убийцей, — говорит Кейден Райдеру. — И ты не хотела носить клинок, — говорит он Саскии.
— Не нужно, — стонет Райдер. — Принимай столько уколов, сколько хочешь, но ты чертовски хорошо знаешь, что никогда не позволишь мне ступить на вражескую территорию без тебя. Ты стоял рядом со мной, когда все было против нас, и мы пробились наружу.
Кейден проводит руками по волосам, зная, что у него нет аргументов на это. Все, что он ответит, будет лицемерием или ложью.
— Ты не можешь ожидать, что я буду любить тебя полжизни и буду, рада видеть тебя здесь, — говорю я Финниану.
Он снова делает шаг вперед, достаточно близко, чтобы сжать мои плечи.
— И ты не можешь ожидать, что я буду смотреть, как ты умираешь.
Никто из них не показывает ни капли сожаления о пересечении границы, что они, должно быть, сделали, пока солдаты продолжали разбираться с взрывом. Мы фактически оставили им след, по которому они могли следовать, как олени, убегающие от охоты. Я ненавижу, что мой гнев угасает, чем больше я слушаю, чем больше я замечаю отчаяние на их лицах и облегчение, что они нашли нас. Я не думаю, что любовь всегда заключается в том, чтобы позволить кому-то уйти, иногда это означает преследовать его до края земли, даже если путешествие опасно.
Странное чувство поселяется в моей груди, чувство принадлежности. Уютно устроившись в сырой пещере в единственном королевстве, где все хотят моей смерти, я никогда не чувствовала себя в большей безопасности. Я была бы рада сражаться рядом со всеми в этой пещере, но я не могу выбирать их битвы за них. Мы группа, созданная совпадающими целями, но я никогда не осознавала, насколько важным для меня стало то, с кем я достигаю этих целей.
Я вздыхаю, закрывая глаза.
— Чёрт возьми.
— Не смей сдаваться, — бормочет Кейден. — Ты пять дней пялилась на меня после того, как я пнул собаку в твоем сне.
— Это была милая собака. — Я подталкиваю его в бок, улыбаясь, а он смотрит на меня с недоверием.
Он запрокидывает голову и стонет.
— Я полагаю, все думают, что вы присоединились к нашей экскурсии по Варавету?
— Да, — отвечает Саския.
— Ну ладно, — Кейден щиплет себя за переносицу. — Хватит говорить о чувствах, у меня от них голова болит, и я слишком устал для этого дерьма. Райдер, тебе лучше бы взять с собой побольше еды, потому что ты съел всю мою последнюю миссию.
Финниан и Саския обнимают меня, пока Кейден и Райдер погружаются в препирательства. В пещере темнее, чем должно быть, и я немедленно отстраняюсь и бросаюсь к Кейдену.
— Ты так и не разбудил меня!
Он пожимает плечами.
— Во сне ты много болтаешь. Это было забавно.
— Я не разговариваю во сне.
— Ну... — Финниан замолкает, когда я бросаю на него сердитый взгляд.
— Ты произнесла мое имя довольно много раз, — добавляет Кейден.
Я скрещиваю руки на груди.
— Ты самый неприятный человек, которого я когда-либо встречала. Я, должно быть, мечтала о том дне, когда больше никогда тебя не увижу.
— И все же я все еще в твоих мыслях, дорогая.
Тьма вскоре встречает лес, как возлюбленный, возвращающийся домой после долгого дня, пока я несу вахту. Ее объятия нежны, но поглощают, и только крошечные лесные существа нарушают покой. Все мирно спят, кроме Кейдена, который просыпается каждые десять минут. Он так напряжён, что его разум восстаёт против уязвимости, которую обнажает сон.