Мои нервы ведут битву с жаждой крови, пронизывающей меня, как кавалерийская армия. Я погружаюсь в свое прошлое, утопая в его мрачных глубинах. Лозы, как тёмные щупальца, обвивают мои лодыжки и тянут вниз. Этот замок — моя тюрьма, клетка, корень всех кошмаров. Каждый угол напоминает о страданиях, и я мечтаю покинуть это место как можно скорее.
— Перестань обо мне беспокоиться, — говорю я, чувствуя на себе взгляд Кейдена.
— Беспокойство о тебе стало моей второй натурой. — Я сжимаю его бицепс, пока мы продолжаем идти. — Я позабочусь о том, чтобы ты получила то, что хочешь, неважно, насколько это кроваво или безбожно.
— Ты кажешься уверенным в себе. Ты забыл, что Гаррик, не является маленькой угрозой? — Как бы мне ни было противно это признавать, Гаррик правит железной рукой.
— Ничто легкое не стоит того, — отвечает он, ненадолго прерываясь, чтобы вручить наши приглашения ожидающему слуге. Слава богам за эти маски. Мы проходим мимо стражников, стоящих у входа, никто из них не знает, что они впускают потерянную принцессу и вражеского командира в свои священные залы. — Гаррик – тиран, уверенный в своей власти, но не обладающий должной стратегией. Его влияние кажется могущественным, однако, на самом деле оно лишь иллюзия контроля. Власть без умения ей управлять – это лишь источник хаоса. Его правление, основанное на страхе и неопределенности, обречено на крах, если он не осознает важность стратегического мышления и гармонии.
— Ты говоришь так, словно ты слуга власти.
— Власть преклоняет колени передо мной, дорогая. — Его темный смешок танцует вдоль моей шеи. — Ты хочешь превратить это место в пепел или разобрать его на камни? Готово. Я буду рядом с тобой.
Я впитываю декадентский декор и отвратительную демонстрацию богатства, пока мы медленно продвигаемся в бальный зал. Темные портреты гор Сирен и побед Имирата украшают стены, расписанные крошечными золотыми драконами. Моими драконами. Гаррик никогда не называл себя королем драконов, но, похоже, именно так он хочет, чтобы его воспринимали.
Я отвожу глаза.
— Я хочу показать миру когти, которые выросли, когда мне подрезали крылья.
Все издевательства, от которых я страдала, будут встречены справедливостью, но они предстанут перед моим судом. Я никогда не считала себя прощающей, когда дело касается исправления несправедливости. Я не считаю себя морально чистой или праведной, но мир отвернулся, когда я страдала. Возможно, однажды я смогу опустить свои клинки, но это точно не произойдет в ближайшем будущем.
Серебряные и золотые ленты падают с потолка и обвивают колонны по всему бальному залу. Кейден и я находим немного уединения рядом с одной из них, приняв вино от нетерпеливого слуги. Присутствуют несколько стражников замка, но ни один из них не является самозванцем, которого я ищу. Мы проводим время, наблюдая за людьми, в основном в тишине. Иногда я придумываю сложную историю о некоторых парах и участниках вечеринки. Кейден закатывает глаза и бормочет что-то о моем драматизме, и все же именно он начинает указывать на людей и просить добавки.
— Есть ли здесь стол, на который мы можем это поставить? — спрашиваю я, указывая на чашу в своей руке, когда женщина в темно-фиолетовом платье с высоким золотым воротником спускается по ступенькам со свернутым свитком.
Но слуга вмешивается прежде, чем Кейден успевает ответить.
— Вам не нравится вино, мисс?
Кейден делает шаг вперед, кладет руку мне на спину, а я вздыхаю и улыбаюсь.
— К сожалению, это слишком много для меня. — Я тяну его руку вперед, чтобы прикрыть живот. — Я не смогу есть его еще долгое время.
— Поздравляю вас обоих! — Она берет мой бокал и ставит его на свой поднос. — Хотите другой напиток, сэр?
Он качает головой, умудряясь изобразить некое подобие доброй улыбки.
— Я воздерживаюсь от выпивки в знак солидарности с женой. — Это чертово слово заставляет меня дрожать, словно я заброшенный храм, бросающий вызов буре.
— Это прекрасно. — Улыбка расплывается на ее лице, когда она переводит взгляд с нас на меня. — Надеюсь, вы наслаждаетесь вашим вечером.
Я расслабляюсь напротив него, как только слуга скрывается из виду. Еще немного выступления, и мы будем свободны. Желание бежать в драконью комнату непреодолимо.
— Расскажи мне, как проходит твой вечер, жена? — Он крепче обнимает меня за талию, притягивая ближе.
— Это зависит от того, потанцуешь ли ты со мной, чтобы скоротать время, муж.
— Это можно устроить, хотя я в полной мере насладился другим танцем, который мы танцевали вместе. Если помнишь, ты была у меня на коленях, и на тебе было гораздо меньше одежды. — Образы борделя мелькают в моей голове, и яростный румянец заливает кожу, когда я пытаюсь вырваться. — Не смущайся. Вот как мы создали Элоин II.
— Заткнись, — фыркнула я, отказываясь от борьбы и снова расслабляясь, прижимаясь к нему, пока его смех вибрирует у меня на спине.
Женщина заканчивает спуск, останавливаясь на средней платформе и возвышая голос над болтовней.
— Уважаемые гости короля Гаррика Атарах, мы хотим приветствовать вас на бал-маскараде Имирата! Сегодняшний вечер – это праздник, не похожий ни на один другой, и он знаменует начало процветающей дружбы. — Толпа начинает ликовать, и я обхватываю рукой запястье Кейдена. — Лорды и леди, пожалуйста, поприветствуйте нашего свирепого лидера, главу наших армий, защитника королевства, истинного и единственного претендента на трон Имирата – короля Гаррика Атарах!
Шум заглушается, когда я снова вижу его, и рука Кейдена удерживает меня от падения. Но это не страх, пронизывающий меня, это шок. Я думала, что увидеть его будет хуже, чем увидеть замок... но он всего лишь человек, а не монстр с когтями, которого помнит мой разум. Любого человека можно убить, даже короля. Некоторые считают монархов непобедимыми, но все люди истекают кровью одинаково. Длинные черные волосы Гаррика имеют седые пряди, и когда он снимает маску, чтобы обратиться к толпе, его взгляд даже не выглядит угрожающим. Мне почти хочется смеяться.
Он так и не женился снова после того, как моя мать сгорела заживо, но я замечаю его манеры. Он всегда напуган, возможно, он боится того дня, когда мой призрак вернется, чтобы преследовать его. Однако я ожидаю в тени, чтобы атаковать, и когда наступит этот момент, я собираюсь так глубоко вонзить свои клыки в его вены, что ни один целитель не сможет остановить распространение яда.
— Ты когда-нибудь хотела трон Имирата? — спрашивает Кейден.
— Нет. Я бы никогда не смогла здесь жить, — отвечаю я без всяких колебаний и сожалений. — Хотя, полагаю, мне пора начать думать о том, куда я пойду после войны.
— Зачем тебе куда-то идти?
— У меня нет постоянного места в Варавете. Галакин кажется мне интересным, я полагаю. — Мне нужно долгосрочное решение для моего народа. Эагор не будет продолжать посылать еду после окончания войны, а я слишком сильно изменилась, чтобы с радостью вернуться в Эстиллиан. Мир слишком большой, чтобы я могла прятаться в крошечном уголке. Слишком много освобождения, как только я избавлюсь от стыда за свое существование.