— Хорошо.
— Что?! – выдохнула она.
— Но с одним условием. Мы не оставляем ранчо. – Я отвёл взгляд, когда увидел, как угас её свет. – Но я останусь на неделю и разберусь, что случилось. Я. Не ты. Я поделюсь с тобой тем, что выясню, и если это окажется пустым следствием – ты обязуешься оставить это в прошлом.
На её лице появилось упрямое выражение – то самое, которое я слишком хорошо знал, потому что сам смотрел на него в зеркале всю свою жизнь.
— Но…
— Это не обсуждается. Либо мы делаем это по-моему, и всё заканчивается, когда я говорю, что заканчивается, либо не делаем вовсе.
Она встретила мой взгляд с храбростью, от которой у меня перехватило дыхание. Подняла подбородок.
— Я согласна. Но только потому, что знаю, что ты найдёшь.
Пока она говорила, я протянул руку и взял пульт с её колен.
— А теперь, раз уж мне придётся терпеть эту ерунду, лучше расскажи, что тут происходит, и закажи мне что-нибудь нормальное вместо этой отвратительной пиццы.
Она замерла, а затем тихо рассмеялась – так мягко, так тепло, что этот звук почти вернул меня в прошлое. В то время, когда она была маленькой девочкой.
Это было несправедливо. Несправедливо, что она родилась в этом запутанном любовном треугольнике. Несправедливо, что она потеряла единственного по-настоящему хорошего человека в своей жизни. И несправедливо, что я собирался продать ранчо у неё из-под ног.
Но я поклялся себе, что найду способ заполнить эти пустоты. Что переверну её жизнь к лучшему. Даже если ради этого мне придётся сражаться с Лорен на каждом шагу.
Глава 7
Сэди
Больше половины пути из Лас-Вегаса в Риверс, Калифорния, мне понадобилось, чтобы пар перестал выходить у меня из ушей после самоуправства Рэйфа, его грубых предположений и того, как Лоренцо намеренно усугубил недоразумение своим поцелуем в щеку. Высокая пустыня за окнами крошечного арендованного автомобиля с сиденьем жестче камня ничем не отвлекала меня. Километр за километром однообразный пейзаж создавал ощущение, будто я кружу на месте, а не двигаюсь из одного штата в другой.
Когда пейзаж сменился полями с посевами, мне наконец удалось избавиться от части унижения и злости, которые я испытала, покидая «Крепость». Утро нельзя было назвать полностью провальным. Я подтвердила кое-что из того, в чем мы с Джией подозревали прабабушку Кэролин.
Вопросов у меня осталось не меньше, а, возможно, даже больше, но все, что мне еще предстояло узнать у человека, который мог оказаться моим давно потерянным кузеном, теперь будет обсуждаться только по сообщениям и электронной почте. Я больше не собиралась встречаться с ним наедине. Мне не нужно было ни язвительное предупреждение Рэйфа Маркеса, ни отчеты Джии, чтобы понять, что с Лоренцо что-то не так. Мои инстинкты кричали об этом.
На пару секунд я позволила себе задуматься, что же произошло между ними, из-за чего в глазах Рэйфа, когда он увидел Лоренцо в своем ресторане, вспыхнула такая ярость. Это было больше, чем просто деловое соперничество. Это было до боли личное. Неужели они поссорились из-за женщины? Эта мысль задела меня чем-то, что, если честно, походило на ревность, но она бы объяснила обвинения Рэйфа.
Хотя ко мне это не имело никакого отношения, я не могла не любопытствовать. Я всегда стремилась докопаться до тайн и загадок. Именно это и привело меня в Калифорнию в этой безумной погоне за призраками, но разгадка того, что связывало этих двоих, была не той тайной, которую я могла себе позволить распутывать.
Эту загадку я оставила в Вегасе вместе с Рэйфом Маркесом — человеком, которого я не собиралась больше видеть. И все же я никак не могла понять, почему одна только мысль об этом так сильно задевала меня.
Спустя почти пять часов земли сельскохозяйственного назначения сменились холмами, затем горами, усыпанными деревьями, и этот вид заметно улучшил мое настроение. Бурная река время от времени мелькала среди поворотов узкой двухполосной дороги, а затем я увидела ярко-голубое озеро, которое исчезло в зеркале заднего вида, уступив место суровым белым вершинам гор и огромным секвойям.
Я перевалила через холм и спустилась в уютный городок Риверс. Старые здания и деревянные тротуары напомнили мне о доме, вызвав очередной приступ тоски. В отличие от Риверса, у Уиллоу Крика не было национальных парков, которые привлекали бы туристов, но людей все равно манили наши очаровательные рестораны и антикварные лавки. А если все пойдет по моему плану, появится еще кое-что, ради чего они станут приезжать.
Я еще ни разу не произнесла свою идею вслух, потому что боялась, что не смогу воплотить ее в жизнь. Как двадцатитрехлетняя девушка без высшего образования и с минимальным опытом управления бизнесом могла надеяться создать центр исполнительского искусства мирового уровня?
И все же, как только эта мысль пришла мне в голову, я уже не могла от нее избавиться. Это был шанс использовать драгоценности во благо. Не просто ради благодарности нашему сообществу, а чтобы оставить след, который бы доказал, что Кэролин Пьюзо-МакФлэнниган не зря отказалась от своей мечты о Голливуде… что и я не зря отказалась от своей.
Но сначала мне нужно было убедиться, что эти драгоценности действительно принадлежат нам. Именно поэтому я проделала этот путь в пять с половиной часов от Вегаса до ранчо Харрингтонов, где когда-то добывали алмазы. После некоторых исследований мы с Джией заподозрили, что если они не принадлежали Кэролин или семье Пьюзо, то, возможно, их истинными владельцами были сами Харрингтоны. Я связалась с ними через сайт ранчо, указав, что у меня есть алмазы из их старой шахты, и мне хотелось бы обсудить этот вопрос.
На мое сообщение ответил управляющий делами семьи, но когда я предложила встретиться в Вегасе, он сказал, что это невозможно — в семье случилась утрата, и сейчас все в полном беспорядке. Я слишком хорошо понимала, что он имел в виду, после всего, через что мне пришлось пройти из-за смерти дяди Фила — бумаги, эмоции, бесконечные разбирательства.
Проехав еще несколько километров за Риверсом, я наконец добралась до поворота на ранчо, уютно расположенного между горами, которые поднимались с обеих сторон. Грунтовая дорога вилась через поля, усыпанные голубыми колокольчиками и тысячелистником, где в ленивом зное паслись коровы. Сейчас основным источником дохода ранчо было мясное скотоводство, хотя так было далеко не всегда. Судьба этих земель кардинально изменилась в прошлом веке, когда в холмах неожиданно обнаружили алмазы, а затем они так же внезапно исчезли.
Скоро передо мной показалась массивная каменная стена из речного камня с металлическими воротами, выгнувшимися над дорогой, и они были распахнуты в приветственном жесте. Проезжая сквозь них, я почувствовала, будто вхожу в замок, и дом, который появился за ними, только усилил это впечатление.
Высокие фронтоны и башенки золотистого викторианского особняка были украшены причудливыми завитками и узорами. Этот дом, словно сошедший со страниц английских сказок, казался невероятным среди калифорнийских предгорий. Но я уже видела его фото на сайте ранчо, так что была готова к этому зрелищу.
Круговой подъезд был пуст, но я заметила указатель на гостевую парковку и объехала дом сзади. Большая гравийная стоянка примыкала к множеству хозяйственных построек, загонов и манежа, заполненного оборудованием для тренировки лошадей-трюкачей. Сараи, выложенные из речного камня с ярко-зелеными снежными крышами, выглядели безупречно, и на их содержание явно уходило немало денег. Такие расходы могли разорить семью. Чуть не разорили и нашу, пока Райдер не превратил наше ранчо в курорт.
Харрингтоны пока не сделали подобного шага, но недавно начали устраивать здесь свадьбы. Роскошные церемонии на фоне гор, водопадов и цветущих лугов их огромного поместья, раскинувшегося на пять тысяч акров. Насколько знала моя семья, именно по этой причине я сюда и приехала. Не желая рассказывать им про алмазы, я сказала, что встречусь с Харрингтонами, чтобы узнать, как им удалось привлечь столь эксклюзивную, влиятельную клиентуру за такой короткий срок, в надежде, что мы сможем сделать нечто подобное.