После того, как он ушел, я посмотрел на единственное проявление эмоций, которое позволил себе в тот день. Все мое раздражение было видно в том, как я грубо притянул Сэди к себе и сжал ее руку. Меня затопила волна сожаления.
— Расскажешь мне что-нибудь про эту даму? — спросил Стил.
— Это ради этого ты меня вызвал? Она никто, — ответил я, тщательно скрывая все эмоции.
Стил поднял бровь и переключил другой монитор, на котором было видно, как я веду Сэди в свой пентхаус в воскресенье вечером. Мой глаз дернулся от раздражения.
— Повторю, чтобы ты точно услышал. Она никто.
— Ты не водишь «никого» в свой люкс, Маркес. Ты не пускаешь туда даже друзей, единственная, кого ты когда-либо приводил туда — это Фэллон. Ты даже вечеринки не устраиваешь у себя дома, а ее пригласил. А на следующий день она сидит, уютно беседуя с Пьюзо за завтраком? Неудивительно, что ты взбесился.
— Я уже проверил ее.
— Я тоже. Сэди Хатли. Двадцать три года. Выиграла главный приз в твоем турнире по дартсу. В сети у нее нет связей с Пьюзо, но у нас обоих есть глаза. Мы оба видели их за этим миленьким завтраком.
Ничего нового. Но каждое его слово резало, как нож.
— Я больше никогда ее не увижу. Скорее всего, она уже вернулась в Теннесси.
— Она уехала на арендованной машине сразу после того, как вышла из кафе. И это то, что привлекло мое внимание и заставило меня тебя позвать.
Я молча смотрел, как он провел рукой по сенсорному экрану, вызывая запись с камеры у стойки регистрации.
Сэди появилась в кадре, бросила ключ от номера в ящик и направилась к выходу. Она уже прошла через вращающиеся двери, когда за ней скользнул мужчина в светлых брюках и зеленом поло.
Еще один взмах пальцем и перед нами запись из гаража.
Сэди докатила чемодан до синего хэтчбека с наклейкой прокатной компании на заднем стекле. Легко закинула багаж внутрь и села за руль.
Она сидела там не меньше двух минут. Мы не могли разглядеть, что она делала в машине, но видели, как тот самый мужчина в брюках и поло появился снова. Он сел в серый внедорожник, припаркованный прямо напротив нее.
Спустя некоторое время Сэди выехала, и мужчина сделал то же самое.
Стил вывел на экран камеру с выезда.
Сэди вставила билет в автомат, и шлагбаум поднялся, выпуская ее наружу. На светофоре перед выездом ей пришлось остановиться, и серый внедорожник остановился прямо у нее на бампере. Когда загорелся зеленый, он тронулся за ней, точно повторяя ее маневры.
Желудок скрутило кислотой.
Это могло ничего не значить. Просто мужчина, который вышел из моего казино в то же время, что и Сэди, и по случайности ехал в том же направлении по Стрипу, возможно, даже к аэропорту.
Но я знал, что это неправда.
Стил не показал бы мне это без причины.
— Кто он? — спросил я.
Стил снова переключился на один из экранов, показывающий, как Пьюзо сидит в кафе перед тем, как пришла Сэди. И тут я заметил, что мужчина в поло сидел за столиком прямо за ним. Они сидели спиной к спине.
Стил перемотал запись назад, увеличил изображение, несколько раз останавливаясь, пока я наконец не увидел это. Они разговаривали. Пьюзо прикрывал рот салфеткой, но мужчина кивал, явно соглашаясь, принимая распоряжения.
— Он работает на Пьюзо? — Желчь в моем желудке превратилась в кипящий котел.
— Жду результатов распознавания лица. В кафе он платил наличными. Я на день опоздал с этим, так что посуда уже была вымыта, никакого шанса получить ДНК. Проверил записи с других камер — он нигде ничего не трогал.
Пьюзо следил за ней, и я сомневался, что она об этом знала.
Внутри меня разгорелся спор. Стоит ли ей сказать? Это не мое дело. Если она легла в постель с дьяволом, это ее выбор.
Или твой? — язвительно напомнил мой внутренний демон.
— Он был здесь накануне вечером? Видел ее со мной в Marquis Club или в пиано-баре?
Стил покачал головой.
— Не видел. Я еще раз просмотрю все записи, но, насколько я могу судить, вчера утром он впервые вошел в «Крепость».
— На данный момент нам нечего ей сказать, и я не хочу снова лезть в дела Пьюзо. Она — не наша проблема.
Даже когда я произносил это вслух, что-то темное, дикое и животное внутри меня протестовало. То же существо, что рвалось наружу, когда я увидел ее за столиком с Пьюзо. То же, что пыталось пометить ее, впиваясь зубами в шею, прижимая к стеклянной стене моего пентхауса.
Я проигнорировал его и направился к выходу.
— Если опознаешь его, дай знать. В остальном — двигаемся дальше.
— Маркес, — пробормотал Стил.
Я обернулся. Его брови были нахмурены.
— Ей может понадобиться помощь.
— Не моя и не твоя. Это не наше дело.
Зверь внутри меня зарычал, ударившись в решетку клетки, но я снова его проигнорировал.
Стил был недоволен моим ответом. Но с меня хватило этой черноволосой ведьмы. Я не позволю ей проклясть меня сильнее, чем она уже это сделала.
Фэллон подняла взгляд, когда я подошел.
— Поехали, Даки.
Она закинула сумку на плечо, нехотя поднялась и встала рядом со мной.
— Что хотел Стил?
— Ничего. Ложная тревога, — ответил я, придерживая дверь.
— Паркер все еще в Военно-морской академии? — спросила она, когда мы вышли в коридор.
Я удивленно вскинул брови. Не знал, что она следит за сыном Стила. В голове моментально загорелась сирена «Опасность». Паркер был хорош собой. Девятнадцать лет, спортивный, крепкий. После школы сразу поступил в академию, намереваясь стать морским котиком, как его отец и дед. Слишком много для подростка с гормональными бурями.
— Насколько мне известно. А почему ты спрашиваешь? — поинтересовался я, нажимая кнопку вызова лифта.
Ее щеки вспыхнули всеми оттенками красного, и зверь внутри меня забился в клетке по совершенно другой причине. Мне срочно нужно было поговорить со Стилом. А Паркер больше никогда не должен приближаться к моей дочери.
— Не раздувай из этого трагедию, пап, — проворчала она с каплей сарказма. — Он просто был добр ко мне, когда мы виделись.
Стил не был моим телохранителем, но практически всегда сопровождал меня, особенно когда я выезжал за границу. Иногда его жена и сын путешествовали вместе с нами. Паркер и Фэллон проводили время так же, как обычно проводят дети друзей, и я никогда не задумывался об этом.
Пять лет разницы между ними казались достаточной гарантией. Но потом я вспомнил разницу между мной и Сэди. Двенадцать лет. А она не чувствовалась вовсе. Это было ничто, когда я целовал ее, когда сжимал ее бедра в своих ладонях.
— Никаких парней, Фэллон. Ты слишком молода.
— Как будто Паркер вообще мог бы смотреть на меня так, — вздохнула она с преувеличенной драмой. — Но это не значит, что я не могу встречаться. Мама и Спенс начали встречаться еще в школе.
Огонек в ее глазах убил меня на месте.
— Другое время. Другая ситуация, — прорычал я.
Она рассмеялась и похлопала меня по руке.
— Не волнуйся, пап. Я знаю всех парней в нашей школе. Поверь, среди них нет ни одного, ради кого стоило бы позволить себя поцеловать.
Это не было утешением. Я вдруг был рад, что мы возвращаемся на ранчо. Мне нужно поговорить с Лорен. Нужно убедиться, что мы с ней на одной волне по поводу этого этапа жизни Фэллон. Никаких свиданий. Я слишком хорошо знал, о чем будут думать выпускники старших классов в первый учебный день. Я слышал в раздевалках, как парни говорили «свежее мясо», когда в школу приходили новые девчонки. Два года назад они бы и не посмотрели на них. Но теперь, когда девочки стали старшеклассницами, парни захотят попрактиковаться на них. С моей дочерью такого не будет.
Продажа ранчо и переезд Фэллон куда подальше из Риверса стали для меня еще важнее. Я запишу ее в закрытую школу для девочек. Огражу ее от всего этого на как можно дольше. Пусть ненавидит меня за это, но я сделаю все, чтобы ее защитить.
♫ ♫ ♫
Солнце только начинало клониться к горизонту, когда мы приземлились на частном аэродроме в тридцати километрах от ранчо.
Как только я ступил на раскаленный асфальт возле общего ангара, где раньше хранился Цессне Харрингтонов, жара ударила в лицо с сокрушительной силой. Люди всегда заблуждаются, думая, что июль в предгорьях Калифорнии — это пляжная погода. Нет. Здесь чертовски жарко.