Я ждал, пока Сэди уведёт обеих девочек в комнату, пока не услышал щелчок замка, затем развернулся и вернулся к Лорен.
— Что случилось? — повторил я.
— Я… я не могла дышать. Мне снилось… Будто я тону. Будто я не могла вдохнуть. Как Спенс в реке, куда упал трактор, придавив его.
Напряжение в плечах ослабло. Просто кошмар, подумал я. Чёртов сон. Она сказала, что кто-то был здесь, но это могло быть всего лишь частью сна. Я поднял тревогу, напугал всех, потому что прошлое этой ночью не оставляло меня в покое.
Но её следующие слова заставили ледяной холод пробежать по спине.
— Когда я… когда я проснулась, кто-то душил меня подушкой.
Она снова посмотрела на подушку у изножья кровати, отброшенную далеко от остальных.
Слёзы потекли по её щекам.
— Я боролась. Билась ногами… А потом давление исчезло, и, когда я сдёрнула подушку, увидела тень, уходящую из комнаты.
Её взгляд метнулся к двери, через которую я только что вошёл, а потом снова ко мне, наполняясь настороженностью.
— Блядь! Ты думаешь, это был я? — зарычал я, отступая назад, словно она ударила меня. Затем горько рассмеялся. — Я был с Сэди, разбирался с грёбаной гремучей змеёй в своей постели, когда мы услышали твой крик.
Её глаза расширились от ужаса.
— Ч-что? Змея? В твоей постели?
Я не мог сейчас отвечать на её вопросы. Не тогда, когда неизвестно, остался ли здесь этот ублюдок.
— Он ушёл? Вышел через дверь? Ты уверена?
Она кивнула.
— Закрой дверь. Я обыщу дом.
Я повернулся, но застыл на месте, увидев в дверном проёме Адама. Я не слышал, как он подошёл, и меня это встревожило — ведь это мог быть и нападавший.
Он выглядел безупречно, в идеально выглаженных брюках и рубашке.
— Что происходит? Почему весь этот шум? — спросил он.
Я сузил глаза.
— Какого чёрта ты тут делаешь ночью?
Он поправил очки.
— Не то чтобы я обязан перед тобой отчитываться, Рэйф, но я живу в главном доме с тех пор, как погиб Спенсер. Мне не нравилась мысль, что моя сестра и племянница остаются здесь одни.
Мои губы сжались в тонкую линию.
— И ты так долго не реагировал на её крик? Я был на улице, но добежал быстрее тебя.
— Она кричала? — Он повернулся к Лорен, нахмурившись. — Ты в порядке?
— Где ты был? — рявкнул я.
Адам фыркнул.
— Ты правда думаешь, что я навредил бы своей сестре?
Когда он понял, что я не исключаю такой возможности, в его глазах вспыхнул гнев.
— Да пошёл ты и твоя долбаная паранойя. Я только что вернулся от своей девушки и шёл в свою комнату, когда услышал, как ты тут галдишь и раздаёшь приказы.
Каждый волос на затылке встал дыбом. Враньё. Он врёт.
Но он любил Лорен. В детстве они были близки, их связь не подверглась тем же испытаниям, что мои отношения со Спенсером, разрушенные нашим отцом. Адам всегда защищал сестру — настолько, что когда узнал, что я сделал её беременной, был готов меня убить.
Я смотрел, как он прошёл мимо меня, направляясь к Лорен, которая сидела, обхватив колени руками. Он взял её за руку и тихо спросил, что произошло. Она снова, сбиваясь, пересказала свой рассказ, пока я наблюдал за ними. Она склонила голову ему на плечо, а его брови нахмурились — выглядело так, будто он действительно переживал. Но было ли это искренне?
Я обошёл комнату, заглянул в ванную, в шкаф, даже под кровать. Никаких следов постороннего.
— Нам нужно проверить весь дом, а потом вызвать полицию, — сказал я. — Сообщить, что кто-то здесь был.
— Закрой дверь, Лорен, — сказал Адам, помогая ей подняться.
Она пошатнулась, дрожа, в ночной рубашке, которая скрывала меньше, чем показывала. Я отвёл взгляд, когда они направились ко мне. Вышел в коридор, пока Адам что-то тихо говорил ей. Она закрыла за нами дверь, и мы оба ждали, пока щёлкнет замок.
— Я начну сверху и пойду вниз, — сказал он.
Дом был не таким большим, каким казался снаружи. Это был не настоящий английский замок, хотя его пытались сделать похожим. Но здесь всё ещё оставалось множество неиспользуемых комнат. На проверку каждого угла, шкафа и кладовки ушло больше времени, чем мне хотелось.
Многие из этих укрытий мы со Спенсером находили ещё детьми, играя в прятки не только друг с другом, но и с Адамом и Лорен. Адам тогда всегда побеждал, хвастаясь тем, что даже в чужом доме мог спрятаться лучше нас, его хозяев.
Когда я снова встретился с Адамом на лестничной площадке второго этажа, прошлое снова крепко сжало меня. Каждая комната напоминала о тех, кого я потерял. О родителях. О бабушке и дедушке, которых я не помнил, но которые сформировали моего отца. О детстве, которое я одновременно любил и ненавидел.
— Нашёл что-нибудь? — спросил я.
Он покачал головой.
— Ничего.
Я вытащил телефон, собираясь позвонить в полицию, пытаясь вспомнить, не изменился ли за эти пятнадцать лет номер неэкстренной службы.
— Если собираешься звонить шерифу, советую подождать, — сказал Адам, снова поправляя очки.
— Почему, блядь, я должен ждать?
Он снял очки и потер глаза.
— Мы вообще уверены, что это действительно произошло?
Мой взгляд стал ещё жёстче, и он вздохнул.
— Мне самому противно это говорить. Но уже были случаи, когда она принимала снотворное и обезболивающие, и…
— Например?
— Она порезалась ножом на кухне, а потом поклялась, что это сделал кто-то другой.
— Может, так и было.
Челюсть Адама отвисла от шока. Если он притворялся, то делал это лучше, чем когда-либо прежде.
— Фэллон тогда была с ней. Она видела, что произошло. Так что, если ты не думаешь, что…
— Не смей заканчивать эту фразу, — прорычал я.
Он поднял руки, сдаваясь.
— Я просто говорю, что не сомневаюсь — Лорен приснился кошмар. Возможно, она действительно проснулась с подушкой на лице. Но я не уверен, что остальное не было галлюцинацией.
— Ну а я, блядь, точно не галлюцинировал гремучую змею в своей постели, — сказал я, скрестив руки на груди.
Брови Адама взметнулись от удивления, но волосы на затылке всё так же стояли дыбом. Этот инстинкт предупреждал меня так же, как шорох змеи перед атакой.
— Змея? В твоей постели?
— Кто-то терроризирует мою семью, — сказал я. — И когда я его поймаю, я разберу его жизнь по молекулам, пока от неё ничего не останется.
Я ждал, пока он посмотрит мне в глаза, чтобы быть уверенным, что он понял мой посыл.
— Не веди себя так, будто я к этому причастен, — огрызнулся он.
Я сделал шаг вперёд, заставляя его поднять голову. Это его раздражало.
— Если ты хоть как-то замешан, если ты связан с этим даже косвенно, мне будет плевать, что ты её брат и что твоя семья служила нашей столетие. Я лично тебя вздёрну.
— Ты мне угрожаешь? Может, мне уже сейчас оформить на тебя запретительный ордер?
— Это не угроза, Адам. Это, сука, обещание.
Я развернулся и направился к комнате Фэллон. Единственное, в чём он был прав, — вызывать полицию было бесполезно. Если Лорен действительно всё это привиделось, ей никто не поверит. И с горьким сожалением я понял, что, не пережив собственной ночной атаки, возможно, я бы тоже не поверил.
Я постучал в дверь и сказал:
— Это я. Открывай.
Сэди первой открыла дверь. Я прошёл мимо неё, сразу же переводя взгляд на Фэллон и Мэйзи — они сидели рядом, обнявшись, на широкой кровати моей дочери. Детская комната, когда-то наполненная розовыми и белыми оттенками, теперь выглядела совсем иначе. Богатый тёмный вишнёвый цвет мебели, глубокие изумрудные тона. Слишком по-взрослому. Напоминание о том, сколько я пропустил в жизни маленькой девочки, которая когда-то любила розовый.
— Всё в порядке, — сказал я им. — Здесь никого нет.
— Это был просто ещё один кошмар? — спросила Фэллон, и по её лицу было видно, что она едва сдерживает слёзы.
— Не знаю, — честно ответил я. — Адам сказал, что у неё бывают галлюцинации?
Фэллон резко отстранилась от Мэйзи, её глаза метнулись от подруги ко мне. Одного этого взгляда было достаточно, чтобы понять — она не хочет обсуждать это при ком-то ещё, даже при своей лучшей подруге.