Но я также понимала, что Рэйф держал эту стену не просто потому, что не хотел уступать. Он нуждался в ней, чтобы не развалиться. Чтобы сделать то, что должен был сделать ради своей семьи. Хорошо. Я позволю ему держаться за неё. Сегодня. В течение тех нескольких дней, что нас разделят. Но он вернётся за своей дочерью. И когда он это сделает, я буду готова. У меня будет чёткий, рациональный план, объясняющий, почему и как мы можем быть вместе.
Он не знал, насколько я могу быть упрямой, когда чего-то хочу.
А я хотела его.
— Конечно, я заберу Фэллон. Она всегда будет желанной гостьей у меня.
— Спасибо.
Его голос был хриплым, надломленным, как и он сам в этот момент. Он убрал руку с моей груди, едва коснулся пальцами моего лица, а затем развернулся и, не говоря больше ни слова, ушёл по коридору.
Я закрыла дверь дрожащей рукой. Эмоции захлестнули меня, угрожая вылиться слезами. Но я не позволила им пролиться — в них не было смысла.
Мы не закончили. Мы не расстались.
Он поймёт.
Он привык, что семья позволяет ему уходить. Но он ещё не знал, что Хатли не бросают тех, кого любят.
Он был моим. Я — его. А всё остальное было просто шумом. Бесполезным и незначительным.
♫ ♫ ♫
Это был Паркер, кто постучал в мою дверь следующим утром, когда я только закончила упаковывать вещи. Не Рэйф.
Когда мы спустились вниз, Фэллон и Лорен обнимались в прихожей. На мой вопрос они ответили, что Рэйф уже попрощался с дочерью и присоединился к команде шерифа, которая шла по кровавому следу, оставленному убитым мужчиной.
Я не удивилась. Но всё равно это задело.
Мне хотелось написать ему язвительное сообщение, что избегать меня — это не только трусливо, но и показательно. Но я копила все свои аргументы для битвы, которая действительно имела значение. Для того самого «навсегда», от которого я не собиралась позволить ему уйти.
Паркер схватил мои сумки, прежде чем я успела возразить, и направился к внедорожнику, за рулём которого ждал Ноа. Фэллон раздражённо развернулась от матери и, с упрямым видом, последовала за ним на парковку.
Меня удивило, когда Лорен вдруг задержала меня и коротко обняла.
— Я знаю, что говорила это вчера, Сэди, но всё равно… спасибо.
Она смахнула слёзы со щёк.
— За то, что открыла нам глаза. За то, что вернула нас к жизни.
Её взгляд скользнул к дочери, забирающейся на заднее сиденье внедорожника.
— Забавно, насколько я уверена, что с тобой она будет в безопасности. Что ты защитишь её так же, как Рэйф, как я… как защитил бы Спенс.
Она снова посмотрела на меня.
— В каком-то смысле, думаю, с тобой ей даже лучше, чем со мной в последний год.
Горячие слёзы, подступавшие к глазам с того момента, как Рэйф оставил меня в комнате вчера вечером, вновь дали о себе знать.
— Ей никогда не будет лучше со мной, чем с её родителями, — тихо сказала я.
Лорен внимательно всмотрелась в моё лицо, будто проверяя, искренне ли я это сказала, а потом кивнула.
— Ты действительно в это веришь. Это одно из того, что мне в тебе нравится — твоя несгибаемая вера в хорошее. Она тебе понадобится, если ты собираешься удержать Рэйфа. Он будет пытаться оттолкнуть тебя. Не позволяй ему.
— Он уже пытался, — честно призналась я.
— Я почувствовала это сегодня утром, когда он попрощался с Фэллон, но не остался проводить тебя. Он считает, что делает это ради твоего блага. Он считал, что оставить Фэллон со Спенсом и мной — тоже было ради нашего блага. И мы позволили ему. Никто из нас не попытался его остановить. Ни я, ни Спенсер. Тем более их отец.
Лорен тяжело вздохнула.
— Мы не показали Рэйфу, насколько он нам нужен, потому что были слишком заняты своими проблемами. А когда поняли свою ошибку, было уже поздно. Он отверг все попытки Спенса вернуть его обратно. Он проводил праздники в одиночестве, вместо того чтобы приезжать домой. Не дай ему сделать это снова. Я тебя прошу.
Боль, которую я ощущала всю эту неделю за каждого из них, вспыхнула с новой силой. Но та, что я чувствовала за мужчину, которого любила, была глубже всего остального.
Всё, что я могла сделать, — это пообещать, что отныне он не проведёт в одиночестве ни одного праздника.
♫ ♫ ♫
Я никогда раньше не летала на частных самолётах, но всегда представляла их воплощением роскоши — с мягкими кожаными диванами, отдельными спальнями и дорогим постельным бельём. Самолёт Рэйфа казался слишком простым, без тех изысков, что были в его номере в «Крепости». Восемь кресел, расставленных группами по четыре вокруг небольших столиков, обычный туалет, никакой спальни.
Когда я спросила об этом, Фэллон сказала, что Рэйф хотел, чтобы его самолёт был небольшим и экономичным, чтобы оставлять после себя минимальный углеродный след. Эти слова открыли для меня ещё одну сторону Рэйфа, о которой я не знала — человека, который заботится об экологии.
Как только мы взлетели, Фэллон вставила наушники и погрузилась в сериал, а Паркер достал ноутбук, сказав, что ему нужно написать эссе. Прежде чем он начал, я наклонилась ближе и, стараясь не потревожить Фэллон, тихо спросила:
— Я не знала, что ты летишь с нами.
— Это просто предосторожность. Никто не думает, что вам угрожает опасность после того, как вы покинули ранчо.
— Мой брат — шериф округа, моя невестка — бывшая сотрудница АНБ и сейчас работает на него, а мой старший брат добавил кучу мер безопасности на ранчо после нескольких инцидентов за последние годы. С Фэллон у нас всё будет в порядке.
Я хотела в это верить. Мне нужно было в это верить. Особенно после того, как утром Лорен доверила мне свою дочь, повысив ставки ещё больше.
Паркер кивнул.
— Отец ввёл меня в курс дела по поводу вашей семьи.
Я сдержала раздражение оттого, что они обсуждали меня за моей спиной, потому что понимала, зачем это было нужно. Жизнь Рэйфа вышла из-под контроля, и он пытался хоть как-то вернуть её обратно в свои руки. Если ему стало спокойнее, отправив с нами сына своего друга — хорошо. Да хоть целую команду «морских котиков» бы послал — я бы только поблагодарила.
— Есть какие-то новости о местонахождении Адама и Терезы? — спросила я.
— Отец сегодня рано утром нашёл один из банковских счетов Адама в Мексике. Вчера с него сняли деньги в Пуэрто-Вальярте. Они считают, что это был Адам, но камер поблизости не оказалось, чтобы подтвердить. Если Тереза умна, она присоединится к нему, и они отправятся в страну, откуда их не смогут экстрадировать.
Что-то не давало мне покоя. Что-то не сходилось. Если у Адама были деньги, зачем ему понадобились драгоценности Кэролин? Просто чтобы не позволить ранчо расплатиться с долгами и разориться? В этом ли была причина, по которой он так настаивал, чтобы я не говорила Лорен об этом?
Судя по словам Фэллон, он хотел свою долю ранчо. Но возможно ли, что он просто планировал продать его Лоренцо за копейки, когда оно обанкротится? Даже в худшем состоянии тысячи гектаров калифорнийской земли стоили бы целое состояние.
Но мне не давало покоя, что я не знала точных ответов. Я тянула за нити, пытаясь понять, какая из них приведёт к разгадке. Хотя, возможно, мы так никогда и не узнаем правды, если Адама не найдут, не арестуют и не осудят.
Паркер вернулся к ноутбуку, и в наступившей тишине мне не оставалось ничего, кроме как думать о своей жизни, о последних словах Рэйфа и о том тревожном чувстве внутри, которое росло с каждой пройденной милей, отделявшей меня от него.
Я хотела вернуться к нему.
Хотела начать заживлять раны, которые он прятал не хуже, чем я когда-то прятала шрамы на своей ноге.
Когда самолёт приземлился в частном аэропорту в полутора часах езды от Willow Creek, я ожидала увидеть маму — я же звонила ей. Но вместо этого в зале ожидания стоял Райдер.