От нечего делать Косяков все чаше уходил в техническую библиотеку. Библиотека размещалась в том же здании на третьем этаже, ее посещение не возбранялось, даже наоборот. Считалось, что если инженер информации находится в библиотеке, то он готовит новый материал для сотрудников института: делает выписки, составляет аннотации, изучает технические новинки. Но Вениамин ходил сюда не за этим. На работу ему было наплевать, и поэтому вместо скучных научных журналов он брал толстые литературные альманахи или свежие газеты. Пусть там писали об одном и том же, -зато время пролетало незаметно. К тому же появилась еще одна причина, о которой стоит сказать особо.
Два раза в неделю, в среду и пятницу, после обеда за соседним столом в пустом читальном зале появлялась молоденькая чертежница Валя из конструкторского бюро. Валя училась на заочном в политехникуме, и ее начальство смотрело сквозь пальцы на подготовку своей сотрудницы к сессии в рабочее время. Как правило, кроме Косякова и Вали в зале никого не бывало, и Вениамин беспрепятственно мог любоваться поверх шуршащих страниц ее детски округлым профилем с тонкой прядью светлой химки на юной щеке.
Нет, никаких мыслей о близком знакомстве Вениамин не допускал. Разница в возрасте и житейский опыт ясно подсказывали, что ничего хорошего из этого получиться не может. Ему просто было забавно наблюдать, как Валя задумчиво грызет карандаш и усердно хмурит бровки над трудной задачей, иногда поднимая на Вениамина васильковый взгляд. Кроме того Валя носила такую короткую джинсовую юбку, а ее колени обтягивали такие симпатичные черные колготки, что сердце Косякова время от времени хоть и безнадежно, но приятно екало, напоминая о первых свиданиях и неумелых поцелуях в дни молодости. Что ни говори, а Косяков был мужчиной, пусть и потрепанным обстоятельствами, но еще не утратившим всех надежд.
Иногда, устав бесцельно следить за девушкой, Вениамин покидал свой наблюдательный пост и шел в курилку. Так и в ту среду, вдоволь начитавшись безнадежных экономических пророчеств в „Аргументах и фактах" и отметив про себя, что у Вали сегодня усталый вид, Косяков отодвинул в сторону подшивку, чтобы выйти из библиотеки. Неожиданно Валя тоже встала и направилась за ним.
— У вас не будет сигареты? — спросила она у самых дверей и, заметив недоуменный взгляд Косякова, добавила: — Вы ведь курите?
— Да, конечно, — засуетился Косяков и стал нервно хлопать себя по карманам, как будто отбиваясь от комаров. — Курю, да. Но вам, наверное, надо с фильтром, а у меня только такие. — Он вытянул на свет мятую пачку „Полета".
— Не имеет значения, — мило улыбнулась Валя.
В курилке, к счастью, никого не было. Косяков, ломая спички, дал Вале прикурить и сильно затянулся сам. На ум не шло ничего, кроме пошлейших фраз о том, какое милое создание Валя и зачем она курит, ей это не идет, но понимал, что ничего подобного говорить не следует. Валя явно принадлежала к новой, неизвестной ему генерации молодых людей. Об их интересах Косяков имел самые смутные представления и потому мялся и мучился, нс зная, как завязать разговор. Он снял очки, протер и снова надел. Ситуация казалась ему провальной.
Положение спасла Валя. Уверенно, по-мужски затягиваясь, она оглядела Вениамина без тени застенчивости и, казалось, без труда прочитала, что происходит у него на душе.
— Что? Попадаете под сокращение?
— Наверное еще не знаю... Говорят...
— У нас в КБ тоже сокращают.
— А вы... Вас не сокращают?
— Меня нет. Меня начальник любит.
Вениамин молча переварил полученную информацию.
— У вас начальница тоже ничего, — как бы между прочим заметила Валя.
— ? ?
— Ну, не совсем еще старая...
— И что? — опять не понял Вениамин.
— Да так... — усмехнулась Валя и загасила сигарету. — К слову... Вы и сами — симпатичный.
— Правда? — не поверил Косяков.
— Правда. Только застенчивый очень. И одеваетесь... — Валя оценивающе оглядела поношенный костюм Косякова. — Надо бы следить за собой.
Вениамин хотел сказать, что если надо, то он и будет, то есть постарается, но Валя, не дожидаясь ответа, вышла из курилки, напоследок заговор-щсски подмигнув, чем окончательно вывела Косякова из равновесия.
Домой Вениамин вернулся в смятенных чувствах. Он думал, что за вечерним чаем непременно поговорит с Аликом о личных проблемах, но на кухне сидел пропавший было Бершадский.
Выяснилось, что Борис пропадал не зря. Косяков и Алик в многочисленных делах никак помочь ему не могли, поэтому он их и не беспокоил. А хлопот оказалось куда больше, чем ожидалось. Во-первых, отпечатали тираж „В помощь домашней хозяйке". Надо было выкупить книги из типографии, отдать облкниготоргу и проследить за правильным перечислением оставшейся суммы после вычета предоплаты. Во-вторых, бухгалтерию Бершадский из экономии вел сам и несколько подзапутался со всеми этими счетами, платежками и отчислениями налогов. Короче, в результате получившаяся сумма вознаграждения не совпала с ожидаемым результатом, и сейчас мрачный Бершадский не жалел эмоций, упоминая то о разорительных процентах, то об общей системе обдираловки.