Она снова кивает, её пальцы сжимаются вокруг моих, и она послушно переносит вес в мою ладонь, как я просил. Я жду, затаив дыхание, пока по позвоночнику пробегает пот.
Я не говорю, что даже сантиметр, если не меньше, внутри неё сводит меня с ума.
Я не говорю, что умираю от желания резко потянуть её вниз, до самого конца.
Я вообще ничего не говорю. Просто смотрю на неё и жду. Сердце грохочет в груди.
Она опускается чуть глубже, дыхание сбивается, и вот она открывает глаза. И взгляд её цепляется за мой.
И тут меня накрывает — она что-то ищет. Поддержку. Уверенность.
Безопасность.
Моё тело реагирует раньше, чем мозг. Я провожу большим пальцем по тыльной стороне её ладони, точно так же, как она прикасалась ко мне. Обычно я бы не стал проявлять такую откровенную нежность, но сейчас я могу это сделать, потому что не боюсь её отпугнуть. После этой ночи мы, скорее всего, больше никогда не увидимся. Так что зачем что-то держать при себе?
Это небольшой жест. Но ее зеленые глаза все равно смягчаются. Она опускается чуть ниже, так что я почти полностью оказываюсь внутри нее, и ее киска нереально крепко сжимает меня.
Значит, Аве нравится всё — и грязные слова, и нежные прикосновения. Жестокие укусы за шею и тот тихий, простой способ, с которым наши пальцы сплетаются вместе.
Она жадна до всего этого. И именно это заставляет меня чувствовать себя спокойно — в безопасности — со своей собственной жаждой. Как будто я не какой-то извращенец за то, что хочу её так, за то, что говорю всё это вслух.
Чёрт побери, к такому чувству можно всерьёз привыкнуть.
К Аве… я могу привыкнуть.
Глава 7
Ава
Грязные слова и оргазмы
Глубоко вдохнув, я зажмурилась и полностью опустилась на член Сойера.
Резкая вспышка боли вырвала из меня стон, рвущийся из самой глубины горла. Ноги задрожали. Я вцепилась в его руку с такой силой, будто держалась за последнюю надежду, в то время как жгучая боль между ногами пульсировала в такт моему сердцу.
Когда я сверху, я всегда чувствую, как он заполняет меня. Но ощущение, которое я испытываю, сидя на Сойере, — это что-то за гранью. Его член такой толстый, что, опустив взгляд, я вижу, как он растягивает меня, заполняя до предела.
Странно, что мне нравится это чувство, будто меня разрывают пополам? Жжение, боль, предвкушение — всё это обжигает меня изнутри, заставляя тело пылать.
Особенно когда всё это сочетается с нежностью Сойера. У него грязный язык, и он не боится быть жёстким. Но в то же время он умеет быть ласковым тогда, когда мне это особенно нужно.
В подтверждение своих чувств он снова проводит большим пальцем по тыльной стороне моей руки.
— Дыши, красавица. Если хочешь, мы можем сменить позу. Попробовать что-то чуть менее…
— Нет, — прошептала я, не открывая глаз, сосредоточившись на вдохах и выдохах. Мне хотелось большего, а не меньшего. — Нет. Мне нравится эта полнота. Больно... но приятно.
Его другая рука скользнула с моего бедра к груди, и он легонько щёлкнул большим пальцем по соску.
— Ты такая тугая. Такая чертовски идеальная. Предупреждаю, долго я не продержусь.
— Я всю жизнь мчусь на полной скорости, — усмехнулась я, чувствуя, как уголки губ поднимаются в улыбке. Открыв глаза, я увидела, как он смотрит на меня снизу вверх с восхищением.
Жжение между ног постепенно исчезает, уступая место нарастающему наслаждению.
— Ты можешь не спешить со мной, — тихо говорит он, обхватывая мою грудь, словно изучая её, восхищаясь ею. Затем он протягивает руку и заправляет мои волосы за плечо. — Хотел бы я, чтобы ты увидела себя сейчас, Ава. Такая смелая, принимаешь меня... Ты покраснела, — он проводит пальцем по моей щеке, — и словно светишься. Такая сильная.
На последних словах его голос хрипнет. В груди у меня образуется пустота. Эта искренность... пожалуй, самое сексуальное в нём. Он не играет, не скрывает чувств. Он открывается передо мной так, как никто другой до него.
Он излучает абсолютную уверенность. И это заставляет и меня чувствовать себя увереннее.
Я слегка покачиваю бёдрами, заставляя его зашипеть от удовольствия.
— Готова кончить? — его рука скользит вниз по моему животу.
Я киваю.
— Пожалуйста.
— Какая вежливая, когда захочешь, — усмехается он.
— А ты? — тяжело дыша, спрашиваю я. — Ты готов кончить?
— Ты себе даже не представляешь. Покажи мне, на что способна эта киска, красавица. Покажи, как ты умеешь ездить, и я дам тебе всё, чего ты хочешь.
Он проводит большим пальцем по моему клитору в тот самый момент, когда я приподнимаюсь, а затем снова опускаюсь вниз. Едва заметное движение. Но сочетание трения и его пальца на клиторе выбивает меня из колеи. Желание внизу живота скручивается тугой пружиной, пока он уверенно и терпеливо рисует круги на моей киске.
Его живот втягивается, когда я начинаю двигаться быстрее и сильнее, а его грудные мышцы и бицепсы напрягаются, когда он сам начинает встречать мои толчки, подстраиваясь под мой ритм. Моя грудь подпрыгивает при каждом движении. Он не сводит с неё глаз, приоткрыв губы, с раздувающимися ноздрями.
— Чертовски хорошо, — сквозь стиснутые зубы выдыхает он. — Давай, Ава, кончи для меня. Прямо сейчас. Дай мне почувствовать. Как тебе нравится мой член — дай мне это почувствовать.
Мои движения становятся неровными. Сердце бешено колотится в груди, когда я подбираюсь к краю. Моя киска начинает судорожно сжиматься вокруг него, делая наши соединение мучительно тесным, и в этот момент он сильно надавливает большим пальцем на мой клитор.
В тот же момент он сжимает мою грудь и щиплет сосок.
— Ох! — вскрикиваю я, зажмурив глаза, когда волна ощущений накрывает меня с головой.
Я кончаю. Разряд проносится по всему телу горячими, тяжёлыми толчками. Всё внутри напрягается, а киска судорожно сжимает член Сойера. Это сладкое, мучительное ощущение настолько сильное, что кажется невыносимым. Я вдруг осознаю, что мы всё ещё держимся за руки — и сжимаю его ладонь так крепко, что он тихо усмехается.
— Я здесь, красавица, — шепчет он, отвечая на мой сжатие. — Я рядом. Ты потрясающая. Не останавливайся.
Я кончаю, и это длится словно целую вечность. За закрытыми веками вспыхивают полосы неонового света, пока я вцепляюсь в Сойера, словно спасаясь от гибели. Его слова становятся для меня чем-то вроде мантры, напоминанием оставаться здесь и сейчас.
Я здесь. Я здесь. Я здесь.
Беззвучный шепот движется по моему телу в такт бешеному биению сердца.
Когда я наконец начинаю возвращаться на землю, на моих губах появляется улыбка. Я чувствую себя по-настоящему, восторженно живой.
Но когда я открываю глаза, то вижу, что лицо Сойера напряжено от переполняющих его чувств. Я не могу понять, о чём он думает. Всё, что я вижу, — это его глаза, вспыхнувшие словно два голубых пламени, одновременно горячие и ледяные.
На его лице появляется почти... растерянное выражение, будто он сам не верит, насколько всё хорошо.
Мы знакомы всего несколько часов, а это уже лучший секс за последние годы.
А может, и за всю жизнь.
— Что? — спрашиваю я.
— Просто... — он выдыхает, тяжело, словно ему не хватает воздуха. — Ты. Такая чертовски красивая, когда улыбаешься. Я не могу... чёрт возьми, Ава.