— Все в порядке, — сказал он. — Это была просто саранча, из обычных пустынь. У тебя добрая душа. Полетели со мной?
Калиандра покачала головой.
— Я не могу бросить Тео, ведь я люблю его.
Ильмар поморщился.
— Хорошо, я возьму и мальчишку. Хотя мне придется ради этого оставить много лечебного песка. Вот за теми двумя белыми башнями — глиняный сарай со старыми лодками, там сейчас мой дом. Приходите сегодня как стемнеет.
— Спасибо, Ильмар. Но я не могу сегодня, у меня тоже осталось последнее дело в Атлантиде. Ты не знаешь, где находится сердце храма Посейдона?
— Оно бьется в самой глубине, за алтарем.
— Я так и думала. Я хочу поговорить с ним, вдруг хоть оно меня услышит?
Ильмар покачал головой.
— Ни тебе, ни мне не попасть в алтарь. А тебе даже не зайти в храм.
— Но я должна попробовать. Так что улетай.
— Я подожду еще один день.
ГЛАВА 6
Вернувшись в дом Геогора, Калиандра застала жуткую сцену — все здесь было разрушено и разбито. Посреди двора лежало тело Геогора с отрубленной головой, а рядом на коленях сидел Тео и рыдал.
Калиандра бросилась к нему и обняла.
— Что случилось?! — повторяла она. — Кто это сделал?!
Но Тео только вздрагивал и не мог вымолвить ни звука.
— Теперь у тебя есть причина для горя, — сказала Калиандра, вставая. — Иди за мной, мне нужна твоя рука! Иди за мной, я приказываю!
Уже стемнело, когда они прошли к храму. Он был заперт.
Калиандра схватила ладонь Тео и приложила к двери — храм пустил их внутрь.
В нем все так же светился на стенах орихалк, только было мусорно и сыро. Калиандра потащила Тео вглубь и остановилась перед дверью алтаря.
— Зачем ты меня мучаешь? — вдруг тихо сказал Тео. — Ты химера. Все было хорошо, пока ты не появилась… Что ты задумала на этот раз? Я не открою тебе алтарь, даже если захочу. — Он приложил ладонь, но дверь не дрогнула. — Ты не понимаешь, что творишь!
Но она его не слушала. Вынула из-за пазухи белоснежный платок с синей вышивкой, она обернула им свою ладонь и аккуратно приложила к двери — раз, другой, третий. И наконец дверь дрогнула и величественно отъехала в сторону.
Они вошли и остановились. Алтарь был таким, как рассказывал отец — он был не похож ни на что, а напоминал скорее живое существо, не то гигантскую медузу, не то кальмара, с шевелящимися щупальцами.
— Здесь должна быть еще одна дверь вглубь храма, ищи! — приказала Калиандра.
Но двери не было. Кроме шевелящегося алтаря и светящихся стен, здесь не было ничего.
И вдруг что-то произошло — словно пронесся стон по всему храму, алтарь вздрогнул, его щупальца безжизненно опали, а светящиеся стены начали тускнеть.
И вдруг прямо из алтаря вышла Зеномаха — одетая в рубище, с безумными глазами, ее было не узнать.
— Зеномаха! — воскликнула Калиандра и бросилась к ней. — Как хорошо, что ты здесь! Помоги мне пройти к сердцу храма!
— Вот сердце храма, — ответила Зеномаха и бросила к ее ногам окровавленный лоскут, он металлически звякнул, несколько раз дернулся и затих.
Калиандра подняла на нее непонимающий взгляд.
— Я убила храм, — сказала Зеномаха. — Другого выхода не было, это слишком страшное оружие, его нельзя оставлять в руках безумцев.
— Зеномаха!!! Да ты же сама безумна!!! Храм держал твердь Атлантиды над водой!!!
— Беги обратно в дикие земли, девочка моя, — тихо сказала Зеномаха. — Может теперь хоть в диких землях сохранится жизнь…
В глиняном сарае было тихо. Калиандра еще раз окликнула Ильмара, но ей никто не отвечал. Она прошла между старыми лодками и вдруг увидела его лежащим в углу — лицо Ильмара покрывали язвы, глаза были широко раскрыты, а рот набит песком.
Земляной пол под ногами снова дрогнул.
— Ты можешь управлять дельфинами? — спросила Калиандра.
Тео молчал.
— Бери эту лодку и тащи наружу. Я поищу какие-нибудь веревки и весла.
Они отошли уже далеко от берега, когда Тео вдруг разжал руки. Упряжка дельфинов тут же распалась, они ушли на глубину.
— Все бесполезно, — сказал Тео, лег на дно лодки и заплакал.
Калиандра взяла весла и начала грести. Начинало светать, море было спокойным и каким-то праздничным. Тихо скулил Тео на дне лодки. Носились над головой кругами безумные чайки. Калиандра гребла и смотрела туда, назад, где над горизонтом искрился круг, словно обведенный золотым циркулем. Это было не гало и не миражи — так светилась сама Атлантида. А потом раздался далекий грохот, и высоко в небе пронеслась словно дюжина огненных змей, вулкан-машины гиперборейцев. А когда утих грохот и полосы в небе погасли, над горизонтом уже ничего не серебрилось.