— Ты сможешь рассказать это Совету послезавтра в Храме Посейдона?
— Только ради этого я и прибыла в Атлантиду через все дикие земли. Меня пытались убить семь раз.
Архарис взял ее за руку.
— Если ты химера, то смешение детей богов со звериными племенами и впрямь не так страшно, как я полагал в спорах с твоим отцом.
— Благодарю, мудрейший. А сейчас мне пора лететь, я обещала готовить угощение для стола.
Ужин вышел прекрасно — кажется, все были довольны, особенно Геогор. Калиандра лишь прислуживала в начале и не слышала деловых разговоров, но кажется, они заключили выгодную сделку. Когда все деловые вопросы решились, гости вышли на балкон любоваться закатом, к ним присоединился Тео. Калиандра вынесла поднос с фруктами и тоже осталась.
Гиперборейцев было двое, и с ними Ильмар. Теперь Калиандра видела, что атланты и гиперборейцы заметно отличаются. Лица гиперборейцев были резче — прямые носы без намёка на горбинку, высокие скулы, и волосы, не вьющиеся, как у атлантов, а прямые, тяжёлые, пепельно-серые, будто покрытые вечным инеем. Но в главном они были едины: ростом — выше любого из смертных, телом — мускулисты, и в облике их чувствовалась та первородная красота, которая досталась в наследство от богов своим детям.
Ильмар давно жил в Атлантиде, а промышленники прилетели по деловым вопросам и завтра улетали обратно — их огромную летающую машину можно было видеть с балкона: она стояла во дворе, растопырив металлические ноги, похожая на большую крылатую черепаху.
Владелец порта, толстый рослый атлант с суровым лицом, вскоре распрощался, спустился вниз и уехал на своем слоне — с балкона было видно, как неспешно удаляется, покачиваясь, шатер на могучей спине. Как поняла Калиандра, прямо во время ужина в зал влетела белая горлица и принесла ему записку: на берег у порта выбросились два кита, теперь бедняге предстояло решать, как и куда убрать туши, пока не распространилось зловоние.
Оставшиеся гости смеялись, пили вина, любовались закатом, а когда стемнело — небесными всполохами. Обсуждали дурака Глорифанта — похоже, тот успел обойти все дома, рассказывая в каждом, что мечтает стать главой атлантов после Архариса.
— Да продлят боги дни мудрейшего Архариса, но неужели среди восьми сотен атлантов не найдется достойного? — сокрушался Геогор.
— А ты предложи себя! — шутил Ильмар.
— Клянусь, я бы так и сделал! Но я не столь знатного рода, меня Храм Посейдона не пускает в алтарь!
— У нас, в Гиперборее, эти мелочи давно никого не волнуют, уже не те времена. А Глорифант что, знатного?
— Его храм в алтарь пускает, я видел.
Калиандра в разговоры не лезла, сидела в уголке. К ней подсел Ильмар, угостил вином и принялся расспрашивать о диких землях. Его почему-то интересовало, как лечатся песком. Калиандра никогда не слышала про лечение песком, отец не рассказывал ничего про это. Она решила, что речь про согревание, но Ильмар рассказывал, будто читал в древнем манускрипте, что песок надо пить с водой натощак, и тогда организм атланта сможет жить не пятьсот лет, а тысячу, и любые болезни отступят. Калиандра в ответ принялась рассказывала Ильмару про шапку, которая делает невидимым для гнева небесных богов, и Ильмар очень заинтересовался, хотя, похоже, не поверил.
Потом она расспрашивала Ильмара о Гиперборее, а он смешно рассказывал про Глорифанта — оказывается, в Гиперборее его тоже знали, когда-то он пытался купить там летающую машину чтобы возить фрукты из Атлантиды, но обманул продавца — не заплатил в срок и предлагал заплатить не так, как уговаривались. Машину отобрали, а Глорифанту запретили приезжать. Ильмар рассказывал это так смешно, что Калиандра звонко смеялась.
Несколько раз мимо проходил Тео, бросая на них желчные взгляды. Калиандра всякий раз улыбалась ему и звала присоединиться к разговору, но тот надменно отворачивался и уходил прочь.
В конце вечера Ильмар предложил Калиандре пожить у него чтобы продолжить интересные разговоры. Он встал, чтобы поговорить об этом с хозяином, но ту же секунду перед ним откуда ни возьмись появился Тео, бледный и взволнованный.
— Она никуда не поедет! — заявил он. — Это моя женщина, и у нее в нашем доме много дел!
Ильмар недоуменно посмотрел на него, потом на Калиандру.
— Тео прав, я его женщина. И у меня здесь действительно много дел — улыбнулась Калиандра и обняла Тео за талию.