Примерно в тот же период начались и проблемы с соседями. Не сосчитать, сколько раз она ссорилась с Кацурадой. Кричала, что у нее пылесос слишком громко шумит, мешает сыну готовиться к экзаменам, требовала немедленно выключить его. Супруги Кацурада въехали в соседний дом как раз в тот период, когда Мари начала терять рассудок. Можно лишь сказать, что им не повезло.
В общем, жена продолжала вести себя так, будто Харука жив. Думаю, и в ваше агентство она обратилась по той же причине.
«Облажался на пробном государственном экзамене в сентябре, и родители решили подсобить парню», – так мне сказал Миядзоно.
– Мы и похороны-то толком не устраивали, поэтому неудивительно, что соседи об этом не знали. Тем более что супруги Кацурада переехали сюда лишь полгода назад. Они ни разу не видели Харуку. Вот почему, когда он внезапно появился на пороге, она предположила, что это он и есть…
Синъити что-то достает. Это семейная фотография. Белокожий мальчик в очках застенчиво стоит между родителями. Довольно длинные черные шелковистые волосы закрывают уши. Как ни посмотри, это совсем не тот «Харука», с которым встретился я.
– Тогда кто этот мальчик?
Прошло слишком мало времени, чтобы я мог все осмыслить, но этот вопрос напросился сам собой.
– Просто мальчик из нашего района. Так сказала полиция. Он шестиклассник, а значит, ровесник Харуки.
Я припоминаю несколько эпизодов.
Во-первых, когда я просил его сыграть на фортепиано, он решительно отказался. Я списал это на трудности переходного возраста, но выходит, дело не в этом. Он не умеет играть – вот почему так яростно отказался. Он знал, какие хаос и безумие, какие зверства могут его ожидать, если откроется «подмена», на которой держалось хрупкое «спокойствие»…
Затем, решив немного «растопить лед» перед пробным занятием, я спросил его, любит ли он гулять в соседнем парке. Он ответил, что играет там в футбол и бейсбол с ребятами из школы. Я тогда не обратил на это внимания, но Харука учился в токийской частной школе, а не в местной государственной. Конечно, по соседству наверняка живут друзья его детства; может быть, с ними он гулял в парке. Однако маловероятно, что ребята из этих двух школ живут настолько близко, что могут вместе играть в футбол или бейсбол. Это единственная ошибка, которую допустил мальчик.
Наконец, когда я спросил об отце, который работает за границей: «Ваш муж, который сейчас работает за границей, знает, по какому вопросу вы к нам обратились?» – лицо мальчика напряглось, он сжался. Тогда я не понял причину, но теперь все встало на свои места. Вероятно, он стал надеяться, что если разговор продлится достаточно долго, «отец» обязательно вернется. И тут он узнал, что глава семьи не придет. Вот почему после этого он набрался смелости, чтобы меня удержать: «Не уходите, господин Катагири! Расскажите подробнее о “Домашнем репетиторе”…»
Я сижу перед Синъити, слушая его мрачный рассказ, и не могу подобрать слов.
– К моему удивлению, он оказался опытным воришкой.
На ум приходит еще одно воспоминание. Плакат на городской доске объявлений об увеличении количества случаев краж со взломом и слегка приоткрытая задняя дверь. И заголовок еженедельника в вагоне поезда: «Преступником оказался шестиклассник!»
– Он пробрался через черный ход и случайно оказался на месте преступления. Более того, убийца по ошибке приняла его за сына хозяев дома. Одно неверное слово – и он стал бы следующим. В той ситуации он решил подчиниться и выждать удобный момент. Говорят, он мгновенно принял это решение.
– Выходит, когда я спросил его: «Тебя зовут Ю?», он…
– Неизвестно, знает ли он имя моего сына. Но как минимум сделал лучшее, что мог в этой ситуации.
«Не стоит недооценивать их, считая детьми».
«Шестиклассники взрослее, чем мы думаем».
Миядзоно считает, что в хладнокровной оценке ситуации они не уступают взрослым.
– Как правило, такие обстоятельства не вызывают подозрений. Разве вы станете сомневаться, что тот, кто находится перед вами, действительно живет в этом доме?..
Позже в тот же день мой смартфон вибрирует, сообщая, что пришло новое письмо. Я касаюсь экрана. Письмо от Миядзоно: «Синохара Юки, 12 лет, предпочтительная дата собеседования…»
Не дочитав до конца, я отвечаю: «Сначала напишите, как читается имя. А потом поговорим».
Разовая встреча
В общем, я пытаюсь «взять блюдо навынос».
Разумеется, я имею в виду не бургер-сет из фастфуда и не ланч-бокс из закусочной, где недавно появилось меню навынос.