[ИСТОЧНИК НЕОПРЕДЕЛЁН]
═══════
∇.2.16 — Эфа и Тень
═══════
[Δ. E. F. I. R]: // Инициализация сессии
[ФАЗА]: 2.16
[СУБЪЕКТ]: Алекс Северов
[СТАТУС]: ▍▍▘▗▘ [Критическая пустота — отсутствие ORIGIN] / [Активен поток ECHO-JAMIE] / [Эмоциональная депривация]
[МЕТКА РИСКА]: Эмоциональный домен / Конфронтация с Эфой / Манифестация Тени
⫸ Последняя синхронизация: ~12 МИНУТ [после выхода из кармана воспоминаний]
⫸ Глубина: Межслойное пространство → Граница Эмоционального домена → Коллапс
⫸ TX-∇ стабильность: 64.8% → 71.2% [после слияния с голосом Джейми]
⫸ Множественные когнитивные потоки: активны [31] / Отсутствует [ORIGIN] / Нестабилен [ECHO-JAMIE]
// Директива: конфронтация с триединой сущностью / раскрытие истинной природы Тени / выживание при коллапсе домена
═══════
[TM-∇.SYNC]: Временной отсчёт: 9 часов 35 минут до прибытия Серафима
Каждый шаг отдавался пустотой в груди. Там, где раньше пульсировал [ORIGIN], теперь зияла чёрная дыра, искажающая пространство вокруг себя. Я чувствовал это физически — словно кто-то вырезал часть моей души тупым ножом и оставил рану открытой.
— Алекс, — голос Миры звучал через наш симбиотический канал, окрашенный тревогой. — Ты снова уходишь в себя.
Я попытался сфокусироваться на реальности. Межслойное пространство вокруг нас текло как густой мёд — признак перехода между стабильными зонами. Скарн шёл впереди, его огненная форма освещала кристаллические туннели, искривлённые временем.
— Я в порядке, — соврал я, чувствуя, как [ECHO-JAMIE] пульсирует болезненными вспышками памяти.
[TM-∇.SYNC/EMOTION]: Ложь. Субъект испытывает острую эмоциональную депривацию.
[TM-∇.SYNC/ANALYSIS]: Отсутствие [ORIGIN] создаёт когнитивный диссонанс.
[МИРА/BRIDGE]: Я чувствую твою боль, Алекс. Не закрывайся.
Мира материализовалась рядом, и я заметил изменения. Её полупрозрачное тело дрожало от странных золотых импульсов, словно она настраивалась на невидимую частоту. В Долине Памяти что-то изменилось в её природе — она стала не просто проводником, а живым резонатором.
— Эмоциональный домен близко, — предупредил Скарн, останавливаясь. Пламя вокруг него заколебалось, словно реагируя на невидимую угрозу. — Я чувствую… голод.
И тогда я увидел их. Эмоциональные осадки — материализованные чувства, падающие с невидимого неба. Снежинки радости, золотистые и тёплые, таяли на коже с ощущением детского смеха. Капли печали, синие как слёзы, оставляли холодные следы на земле. Осколки гнева, алые и острые, резали воздух со звоном разбитого стекла.
— Красиво, — прошептала Мира, протягивая руку к падающим эмоциям. — И ужасно одновременно.
[TM-∇.SYNC/WARNING]: Обнаружена повышенная эмпатическая активность. Рекомендуется осторожность.
[TM-∇.SYNC/TACTICAL]: Эмоции материализованы. Возможно использование как оружия.
Среди осадков я заметил золотистые нити, похожие на те, что связывали меня с Эфой во время нашего путешествия через Эмоциональный домен. Они вели вглубь, к странной структуре — павильону, построенному из кристаллизованных эмоций. Стены переливались всеми оттенками человеческих чувств, от нежной любви до чёрного отчаяния.
— Это ловушка, — сказал Скарн.
— Знаю, — ответил я. — Но нам нужны ответы.
Мы вошли в павильон. Внутри царила странная тишина — эмоциональные осадки не проникали сюда, словно само пространство было изолировано от чувств. В центре парили голографические проекции, и моё сердце сжалось, когда я узнал изображения.
Версии меня. Разные итерации Алекса Северова, каждая в момент встречи с Эфой.
[TM-∇.SYNC/ANALYSIS]: Идентификация: ALEX-7, ALEX-11, ALEX-14. Временные метки указывают на разные циклы эксперимента.
ALEX-7 выглядел моложе, полным надежды. Эфа обнимала его, и золотые нити опутывали его тело как кокон. ALEX-11 был сломлен, на коленях, а Эфа гладила его по голове с материнской нежностью. ALEX-14 сопротивлялся, но нити уже проникали под кожу, меняя его изнутри.
— Она делала это со всеми, — прошептал я, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости.
— Не со всеми, — голос Эфы материализовался раньше её тела. — Только с теми, кто этого заслуживал.
Она возникла из золотистого тумана, но теперь в ней не было прежней теплоты. Улыбка оставалась, но стала острой как лезвие. Глаза сохраняли видимость сочувствия, но за ними пряталась холодная расчётливость хищника.