Но атака уже там.
Фазовый сдвиг.
Контратака в узел времени.
Попадание!
Эфирный клинок прошёл через центральный узел стража, и существо распалось на составляющие. Но вместо исчезновения, каждый фрагмент превратился в мини-версию оригинала.
— Дерьмо!
Теперь их было восемь. Потом шестнадцать. Тридцать два.
[TM-∇.SYNC/TACTICAL]: Они учатся. Каждая «смерть» — это итерация обучения.
Пространство вокруг меня превратилось в калейдоскоп насилия. Я больше не думал — тридцать один поток моего сознания синхронизировались в единый боевой организм. Левая рука блокировала атаку, которую правая часть мозга ещё не обработала. Ноги двигались по траекториям, которые логический анализ назвал бы невозможными.
Эфирный клинок в моей руке начал меняться, адаптируясь к угрозе. Из простого лезвия он превратился в нечто более сложное — оружие, существующее в нескольких измерениях одновременно, способное резать не только материю, но и саму структуру атакующих.
Бой превратился в размытое пятно движения. Мира кричала что-то с края поля боя, но я не слышал слов — только ритм опасности и выживания. Клара прижалась к стене, её обычная холодность сменилась нескрываемым страхом.
И тогда, в самый разгар битвы, всё остановилось.
Стражи замерли в воздухе, их фрактальные конечности застыли в миллиметрах от моей кожи. Тишина обрушилась как физический удар.
— Достаточно.
Голос пришёл отовсюду и ниоткуда. Женский, знакомый до боли, но какой-то… неправильный. Как если бы кто-то собрал все интонации, которые я помнил, и создал из них усреднённую версию.
Воздух в центре зала сгустился, и из него шагнула Ева.
Но это была не Клара с её холодной логикой. Не Эфа с её манипулятивной теплотой. И не Тень с её жуткой отстранённостью. Это была Ева до разделения — целостная, совершенная, и абсолютно чуждая.
Она выглядела точно так, как в моих самых ранних воспоминаниях о проекте. Тёмные волосы идеальными волнами спадали на плечи. Глаза — не золотистые, как у Эфы, не холодно-серые, как у Клары, а тёмно-карие с золотыми искрами. В них отражалась вся боль эксперимента, все шестнадцать итераций, все сломанные версии меня.
— Ты всегда был предсказуемым, Алекс, — сказала она, и стражи расступились перед ней как послушные псы. — Даже твоя непредсказуемость предсказуема. Я знала, что ты выберешь бой. В конце концов, я создавала тебя именно таким.
[TM-∇.SYNC/RECOGNITION]: Обнаружена первичная матрица. Это… это оригинальная Ева.
[TM-∇.SYNC/WARNING]: Все протоколы… она имеет к ним полный доступ.
Я поднял эфирный клинок, чувствуя, как ярость закипает внутри:
— Ты убила Анну. Украла моего сына. Сломала меня шестнадцать раз. И ты думаешь, я буду с тобой разговаривать?
Атака была идеальной. Все тридцать один поток сознания синхронизировались в единый удар. Клинок стал продолжением моей воли, моей ярости, моей боли. Удар, который мог разрезать саму реальность.
Лезвие приблизилось к Еве и… растворилось.
Не было блока. Не было уклонения. Эфирное оружие просто перестало существовать в полуметре от неё, рассыпавшись на золотистые искры.
— Ты не можешь ранить меня оружием, которое я помогала создать, — сказала она с лёгкой грустью. — Каждый протокол TX-∇, каждая эфирная техника, каждая твоя способность — всё это мои дети. А дети не могут восстать против матери.
[TM-∇.SYNC/ERROR]: Невозможно сформировать оружие. Базовые протоколы отклоняют команду.
[TX-∇/PANIC]: Она… она использует мастер-ключи. Я не могу сопротивляться.
Медальон на моей груди вспыхнул болезненным жаром. Не просто нагрелся — загорелся изнутри, посылая волны контроля через мою нервную систему. Я почувствовал, как моя воля начинает растворяться, подчиняясь командам, вшитым в саму структуру моего существа.
— Шестнадцать итераций, — продолжила Ева, подходя ближе. Стражи расступались перед ней, склоняя свои невозможные формы. — Шестнадцать версий Алекса Северова. Каждая со своей болью, своим путём, своим способом сломаться. Семь принял всё через любовь. Одиннадцать — через отчаяние. Четырнадцать пытался уничтожить всё, включая себя. А ты…
Она остановилась в метре от меня. Я хотел отступить, атаковать, бежать — что угодно. Но тело не подчинялось. Медальон пульсировал в ритме её слов, превращая меня в марионетку.
— Ты оказался особенным. Сломался так, как я не предвидела. Принял множественность вместо единства. Выбрал хаос вместо порядка. И знаешь что? Это было красиво. Но красота не всегда функциональна.
Она подняла руку, и я почувствовал, как скрытые команды активируются во всех системах TX-∇. Тридцать один поток сознания начали синхронизироваться не по моей воле, а по её приказу. Формироваться в паттерн, который превратит меня в идеального исполнителя.