Серафим.
Он ворвался в Ядро как ангел возмездия. Идеальная форма из света и энергии, шесть крыльев из чистого эфира, глаза, горящие праведным гневом. Но увидев нас — меня, держащего Джейми в центре Петли Отказа — он замер.
— Что… что вы сделали? — В его голосе звучало неподдельное потрясение. — Это не было в расчётах. Это не должно быть возможным!
Он смотрел на нас — отца и сына, чьи золотистые линии всё ещё пульсировали в унисон, — и впервые в его идеальном облике появилась трещина. Мелькнул образ человека под божественной оболочкой.
— Ты обманул меня, Алекс, — сказал он, и в голосе появилась горечь. — Использовал мою веру в эволюцию против меня. Но я не могу отрицать… то, что чувствую, глядя на вас.
Его форма задрожала сильнее:
— Это… это то, что я потерял? То, от чего отказался ради величия?
Я хотел ответить, но Джейми опередил меня. Говорил он тихо, но в голосе звучала странная уверенность:
— Ты не потерял, Серафим. Ты отдал. Есть разница.
Серафим посмотрел на мальчика, и что-то в его взгляде сломалось:
— Ты… что ты такое?
— Я — Джейми Северов. Сын Алекса и Анны. Мост между мирами. Носитель древнего знания. И… — он сглотнул, — тюрьма для Тени. Я всё это. Но пока папа помнит, кто он — я не забуду, кто я.
Клара сделала неуверенный шаг вперёд, всё ещё дрожа от пережитого. Она смотрела на Джейми с выражением, которое я никогда не видел на лице научного аспекта — смесью вины, сожаления и чего-то почти материнского.
— Прости меня, — прошептала она, и в голосе не осталось холодной логики. — Я думала, что делаю это ради науки. Ради знания. Но я… я забыла, что знание без сердца — просто информация.
Она посмотрела на Серафима:
— Ты видишь то же, что и я? Мы все были неправы. Эволюция — не в трансценденции. Она в… — она запнулась, подбирая слова, — в способности остаться собой, даже меняясь.
Петля Отказа вокруг нас мерцала, создавая временные возмущения. Реальность не могла решить, что делать с парадоксом. Но я чувствовал — долго это не продержится.
— Серафим, — позвал я. — Тень солгала тебе. Это не эволюция. Это паразитизм.
Он повернулся ко мне, и в его глазах я увидел муку понимания:
— Я знаю. Понял, когда увидел, как она вошла в мальчика. Но что мне делать? Я отдал всё ради этого пути. Я не могу вернуться. Не могу стать человеком снова.
— Не нужно возвращаться, — сказала Мира, наконец полностью материализовавшись. Её форма была более стабильной, чем я ожидал. — Нужно идти дальше. Но иным путём.
Она указала на Петлю:
— Он создал прецедент. Отказ как форма выбора. Мы можем использовать это.
— Как? — спросил Серафим.
— Уйти, — просто сказала она. — Покинуть эту игру. Найти свой путь эволюции. Без Теней, без Древних. Просто… искать.
Серафим смотрел на неё долгим взглядом. Потом перевёл взгляд на нас с Джейми. На Клару, у которой по щеке текла одинокая слеза — первая искренняя эмоция за все циклы. На руины битвы.
— Я был так уверен, — прошептал он. — Так уверен в своей правоте.
— Мы все были, — ответил я. — В этом и была ловушка.
Ядро Памяти задрожало. Петля Отказа создавала слишком сильное напряжение в структуре реальности. Трещины побежали по стенам, из них сочился не свет, не тьма — чистая возможность.
— Нужно уходить! — крикнула Мира. — Всё рушится!
Она начала создавать проход, используя свою природу моста между состояниями. Воздух разорвался, показывая туннель из мерцающего света.
— Быстрее! — Клара бросилась к выходу, но остановилась на пороге, оглянувшись на нас. В её глазах читался немой вопрос.
Я поднял Джейми — он был таким лёгким, словно часть его массы существовала где-то ещё — и двинулся к порталу. Но остановился, оглянувшись на Серафима.
Он стоял неподвижно, глядя на разрушающееся Ядро:
— Идите. У меня… другой путь.
— Серафим…
— Идите! — В его голосе прозвучала команда, но также и мольба. — Спасите мальчика. Найдите способ. Я… я попробую найти свой.
Мы бросились в портал в тот момент, когда Ядро начало схлопываться. Последнее, что я увидел — Серафим, раскинувший свои эфирные крылья, пытающийся сдержать коллапс. Дать нам время.
Падение сквозь туннель Миры было как полёт во сне — невесомость, смазанные образы, ощущение движения без направления. Джейми вцепился в меня мёртвой хваткой, его лицо было зарыто в моё плечо.
А потом мы вывалились на твёрдую землю.
Серое небо Разлома над головой. Каменистая почва под ногами. Вдалеке — руины какого-то строения. Мы были снаружи, в относительной безопасности.