— Освобождение! — закричал он, и его голос звучал странно многослойно, словно говорили десятки людей одновременно. — Эволюция! Серафим укажет путь!
Преображённые за его спиной повторили этот крик с идеальной синхронностью, создавая жуткий хор. Но затем произошло нечто неожиданное: один из них сбился с общего ритма. Его движения стали рваными, дёргаными, а в глазах появилось осмысленное выражение, отличное от безграничного энтузиазма остальных.
— Я… это… н-не правильно, — хрипел он, сопротивляясь невидимому контролю. — Мы думали… эволюция… но это стирание… Я больше не помню своего имени…
Другие Преображённые немедленно окружили его, насильно возвращая в строй и подавляя вспышку индивидуальности. Но я успел увидеть в его глазах настоящий ужас осознания — осознания того, что осталось от его человечности.
Ближайший ко мне Преображённый внезапно замер, заметив моё внимание. Его глаза, сияющие золотом, на долю секунды потускнели, и в них мелькнуло что-то почти человеческое.
— Выбор… всегда был, — прошептал он, достаточно тихо, чтобы его собратья не услышали. — Сначала… ты выбираешь сам. Потом… выбирают за тебя. А потом… забываешь, что когда-то был выбор.
Его взгляд скользнул по золотым линиям TX-∇, проступающим на моей коже, затем по медальону.
— Ты… там, где был я… перед тем, как… перестал быть… — он с видимым усилием подбирал слова, — … собой.
Прежде чем я успел ответить, его глаза снова вспыхнули ярким золотом, и он вернулся в строй Преображённых, потеряв тот проблеск осознанности, который на мгновение прорвался сквозь коллективное сознание.
[TM-∇.SYNC/НАБЛЮДАТЕЛЬ]: Интересно. Он видит в тебе отражение своего прошлого. Вопрос в том, видишь ли ты в нём своё будущее?
Первые атакующие ударили по эфирному барьеру. Их тела, казалось, частично существовали в другом измерении, что позволяло им просачиваться сквозь защиту, хотя и с видимым сопротивлением.
— Они пытаются найти резонансную частоту барьера, — объяснила Ноат. — Нужно остановить их, пока они не преуспели.
Я активировал боевые протоколы TX-∇, но с удивлением обнаружил, что система предлагает новые возможности, недоступные раньше. «Временные пузыри» — способность создавать локальные зоны замедленного времени. «Когнитивное расслоение» — разделение восприятия на несколько параллельных потоков для одновременного контроля нескольких аспектов боя.
В этот момент я осознал пугающую трансформацию своего восприятия — я больше не ощущал своё сознание как неделимое «я». Оно представало передо мной как сложная архитектура с отдельными модулями, блоками, каналами. Я смотрел на собственный разум не изнутри, а словно изучал чертёж здания, в каждой комнате которого обитала часть меня. И эти новые способности были не инструментами в моих руках, а скорее новыми помещениями в разрастающемся сооружении моего «я». Даже мои мысли о самом себе приобрели системный, структурный характер — я анализировал себя, как инженер анализирует сложный механизм. И в этой архитектуре явно появлялись комнаты, которых я не проектировал.
Внезапное воспоминание вспыхнуло в моём сознании: я сам, в лабораторном халате, работающий над технологией, подозрительно похожей на ту, что использовалась для создания Преображённых. Я что-то регулирую, записываю данные, обсуждаю с кем-то — лицо собеседника размыто, но это явно женщина с золотистыми волосами.
Я видел эту технологию раньше. Возможно, участвовал в её создании.
Барьер в одной секции слабел — трое Преображённых синхронизировали свои действия, создавая резонанс, разрушавший защиту. Я бросился к этому участку.
Бой кипел в центре города. Я использовал недавно открытые способности — «временные пузыри» замедляли атакующих Преображённых, давая защитникам преимущество. «Когнитивное расслоение» позволяло мне видеть поле боя с нескольких перспектив одновременно, предугадывая движения противников.
Внезапно я заметил группу Преображённых, загоняющих ребёнка Хранителей в ловушку в горящем здании. Мира реагировала мгновенно — с быстротой и точностью, которые я не мог представить возможными для человеческого тела.
Она метнулась вперёд, но вместо прямого противостояния с численно превосходящим противником, сделала нечто невероятное — одновременно открыла пространственную петлю в двух разных точках пространства.