— Отнесся философски. Сказал: «Бывает… что и бабка рожает».
Родин закурил, подошел к окну и распахнул форточку.
— Сколько ты на этой даче просидел.
— Три месяца.
— Ты мог найти меня и поговорить после беседы с Колбертом. Но вместо этого, казалось бы, самого естественного решения, предпочел более сложное и запутанное: подставил Василия и стал ждать, когда я выйду на тебя. Зачем?
— Я хотел убедиться, что наши с вами интересы совпадают. Когда и в этом убедился, когда понял, что я вам нужен, я начал действовать.
— Ты решил отомстить за брата?
— Мстить — не то слово, — решительно проговорил Перцов. — Я понял, что я опять в работе. А в каждой работе должен быть смысл. Розыскная собака не может работать в одиночку. Ей нужен проводник. Я стал искать его… Вы меня понимаете?
— Понимаю. С чего ты начал?
— Сыграл лоха. И мною сразу заинтересовались: сперва Таксист, потом — вы. Чьи деньги засадил Таксист и на кого он работает, я сообразил мгновенно. Таксист сам себя выдал. Он попал под пресс, на него свои же наехали — сообщаковая братва, которая заподозрила, что я — мент, и раскручиваю его, Таксиста. Потом моей персоной заинтересовались вы…
— Когда ты это понял? — быстро спросил Родин.
— Когда вы за Таксистом пустили хвост.
«Климов установил за Таксистом наружное наблюдение утром, после ночной беседы… Если верить этому парню, то за Таксистом пустила «наружку» и братва, значит…»
— Больше ты ничего не заметил?
— Как не заметил! — усмехнулся Перцов. — Братва вас вычислила и теперь постарается сожрать меня прежде, чем это сделаете вы.
— В сложный ты переплет попал, парень, — посочувствовал Родин. — И что собираешься делать?
— Прежде чем ответить на этот вопрос, я хотел бы с вами договориться…
— О чем?
— Берете вы меня на работу?
— Ты имеешь в виду именно Контору или наше сыскное агентство?
— Без разницы. Мне нужен хозяин, проводник.
— Ты не против, если я посоветуюсь с начальством?
— Со Скоковым?
«Сволочь, Яшка! Все разболтал!»
— Да.
— Не против.
— Сколько ты получал у Семенова?
— Как обыкновенный советский инженер — сто восемьдесят рублей в месяц. Плюс текущие расходы.
— Мы получаем по две тысячи баксов. Устроит?
— Вполне.
— Хорошо, я поговорю со Скоковым, — сказал Родин, погасил сигарету и неожиданно даже для самого себя, повинуясь внутренней дисциплине, спросил:
— Ты меня не подведешь?
— Александр Григорьевич, у нас задача общая: обезвредить преступника, — помолчав проговорил Перцов. — Если по каким-либо причинам упрятать за решетку его невозможно — мешают, то «исполнить». Верно?
— Верно.
— Сколько стоит совет, благодаря которому от группировки Тойоты останется только мокрое место?
— Дорого.
— На премию я могу рассчитывать?
«А он себе цену знает».
— Безусловно.
— Тогда слушайте… Кто-то пустил слух, что банк «Лира», в котором хранятся, я так думаю, общаковские бабки, на грани банкротства. Кто этот «кто-то», я не знаю, но уверен — великий человек! Он, чтобы спасти деньги вкладчиков, подал идею обратиться за помощью в Центробанк Российской Федерации. Пусть он, мол, создаст комиссию на предмет финансовой проверки банка «Лира».
— И что это даст? — не выдержал Родин.
— Как что? Комиссия нагрянет, убедится, что деньги есть, и, не подозревая, даже духом не ведая, что эти деньги — общак Тойоты, распорядится немедленно выдать их вкладчикам. Ну, а что бывает с человеком, который не сумел сохранить общак, вы знаете не хуже меня — найдут хоть в Австралии и четвертуют!
«А что, неплохая идея, — подумал Родин. — Если Красин поговорит с Гавриловым, который уже на грани нервного срыва, а Скоков — со Скалоном и последний задумается о вечности, поймет, что лучше остаться в сердцах потомков порядочным человеком, а не держателем общака, проклятым и презираемым сотнями тысяч вкладчиков, то дело, пожалуй, выгорит. Правда, Тойота без боя бабки не отдаст, будет стрельба, и очень большая, и в самом центре Москвы, но… Москвичам к стрельбе не привыкать, а Климов… Да он будет прыгать от счастья!»
ГЛАВА V
Московский уголовный розыск.
Начальнику отдела по раскрытию убийств.
От гражданина Карнаухова Федора Ильича,
проживающего по адресу: