— Там внутри самое главное!
— Это тебя спасет?
— Это уже никого из вас не спасет! — прохрипела тьма и щелкнула выключателем.
От нахлынувшего в комнату света первым умер желтый круг. Развернувшийся на хриплый голос Андрей наставил фонарик на его обладателя, но фонарик уже не оставлял следов. Там, где должен был появиться ровный желтый круг, стоял, раздвинув циркулем ноги, маленький и строгий мужичок с лицом Золотовского. За ним горой дыбился Лось, и именно лицо Лося со ссадиной на левой щеке и оплывшим, почти напрочь закрывшимся глазом все-таки убедили Андрея, что перед ним — настоящий Золотовский.
— Ну что, падлы, грабануть меня решили? — с иронией в голосе спросил директор.
Вчера в обед он сделал идеальную причесочку в самом наикрутейшем московском салоне, весь вечер ощущал себя заново родившимся, и то, что ночью в спешке пришлось сдирать сетку с волос и наносить непоправимый ущерб укладке, взбесило его сильнее, чем звонок с пульта.
— Думали, что если код знаете, то и вломиться сюда можно? — спрашивал он, не отходя от двери. — Ло-охи! Откуда им знать, что я охрану еще на один пульт дублирую!
Санькин больной кулак медленно выплыл из кармана. Пальцы попытались сжаться у бедра, и Санька чуть не вскрикнул. Пальцы не хотели его выручать. Он провел взглядом по двум окнам, перечеркнутым ромбическим рисунком решеток, и с холодком под сердцем увидел, что в кабинет вошли еще трое: Децибел и два мужика в распахнутых на груди серых костюмах. Децибел оставался все в том же черно-траурном, что и на концерте в кинотеатре. Ни чернота, ни подчеркнутая траурность не шли к его сладкому ди-джеевскому лицу. Мужики в серых костюмах были ниже ростом Лося, но Саньке они показались страшнее нескольких Лосей. У телохранителя Золотовского в единственном живом глазу читалась только ненависть. У мужиков по лицам была густо разлита уверенность палача, пришедшего на любимую работу к плахе.
— Сразу оприходуем? — негромко спросил один из них, и только теперь Санька узнал мордоворотов.
Это были охранники из ночного клуба Серебровского.
— Закрыл? — спросил Золотовский Децибела.
— Ага.
— А Роберту позвонил?
— Ага. Щас приедет.
— Ну, а теперь, Андрюша, расскажи, что привело тебя среди ночи в мое скромное жилище? Спать негде? Ты же теперь бомжик? Или я ошибаюсь?
Включенный фонарик висел в руке Малько. Его желтый глаз подслеповато смотрел на незваных гостей. Главным врагом фонарика почему-то ощущались не люди, мрачно стоящие у дальней стены, а свет, льющийся от потолка, от плафона с двумя лампами дневного света. И фонарик, взлетев за плечо Малько, гранатой шмякнул по этим двум лампам. Под громкий хлопок-разрыв и звуки разбивающегося стекла комнату накрыла тьма. Внутри нее раздались быстрые шаги, сопение, тычки, хриплый вскрик, матерная скороговорка, и, когда вспыхнула белым светом настольная лампа, Санька, стоящий все на том же месте, в углу комнаты, увидел лежащего на паркете Андрея. Он пытался свернуться калачиком и упрямо закрывал лицо руками, но мужики Серебровского с не меньшим упрямством били его ногами. Их поочередное хыканье напоминало работу помпы. Лось стоял чуть в стороне и безразлично смотрел на поверженного Малько. Во всей его позе читалось ожидание. Ему не нужен был Андрей. Он ждал своей жертвы. Санька еще раз попытался сжать пальцы. Они все-таки подчинились, но от боли сыпанула испарина на виски.
— Хватит, — тихо приказал Золотовский.
Он уже сидел в своем черном кожаном кресле. В нем он выглядел гораздо спокойнее, чем у двери. Как будто целью его прихода были не ночные гости, а любимое кресло.
— Еще губы разобьете. А мне поговорить с ним хочется… Поднимите его.
Серые костюмы послушно вонзили свои лапищи под мышки Андрею, рывком поставили его на ноги.
Золотовский опоздал. Губы Андрея уже оплыли, враз посинели и, пожевав кровь, выплюнули на паркет два зуба.
Брезгливо поморщившись, Золотовский все-таки спросил Андрея:
— Что ты у меня искал?
— Ты… ты… ты… зверь… Ты… преступник… Ты…
— Твое мнение меня не интересует. Зачем ты залез в офис? Хотел перед ментами отмыться? На меня компромат собирал?
— Ты… ты… убил… Вовку…
— А я думал, ты… Собственно, точно так же, как и милиция. Как видишь, у меня с силовиками одинаковая логика…
— Убил ты… Ты испугался, что Вовка про все твои дела кому надо расскажет…
— Задушить его? — заботливо спросил левый из серых костюмов.