— Я могу от вас позвонить в Москву?
— Конечно! — обрадовался Лучников.
— Тогда запрос не делайте. Есть другие варианты.
— Хорошо! — еще сильнее обрадовался Лучников. — Позвоните из моего кабине…
— Разрешите, товарищ майор? — оборвал его вернувшийся эксперт.
— …нета, — машинально закончил Лучников. — Что у тебя, химик-алхимик?
— Паспорт в Приморск отправили.
— Да ладно. Мог бы и не докладывать.
— Я это, товарищ майор…
— Ну, чего у тебя еще?
Мужичок стоял с загадочным лицом. Он будто бы только сейчас выиграл много денег в лотерею, но не знал, есть ли действительно такие деньги у организаторов лотереи.
— За язык, что ли, тянуть надо? — нервно дернул усами Лучников.
— Сделайте одолжение, товарищ майор! Прикажите арестованному наголо раздеться…
— Это еще зачем?
— Потом скажу.
— А сейчас нельзя?
— Ну, прикажите…
— Вот химик-алхимик! Пользуется моей добротой! Ладно. Скажи дежурному, чтобы прямо в следственной комнате раздели. Вроде как обыск…
— Так его уже обыскивали, — вспомнил Санька.
— Ничего. Это лишний раз никогда не помешает…
Через пять минут вернувшийся в их телевизорную комнату мужичок-эксперт вплотную приник к стеклу и смотрел на стриптиз такими горящими глазами, будто был гомосексуалистом. Саньке стало не по себе от вида его горящих глаз, и он уже решил уйти, но тут мужичок, смахнув пот с подбородка, радостно объявил:
— Он! Точно — он!
— С чего взял? — прогудел Лучников.
— Посмотрите на его левую ногу.
— Ну и что?
— Нога как нога.
— Ничего подобного! Два пальца сросшихся! Мизинец и соседний! Я же нашел, что изменена хромосома… Помните?
Лучников ничего не помнил. Зато Санька посмотрел на мужичка с восхищением. Он больше не казался ему счетоводом. Минуты пребывания рядом с ним приобрели совсем иное значение. Этими минутами уже можно было хвастаться.
— Чуть не забыл! — произнес эксперт. — Там какой-то парень разыскивает вас…
— Меня? — удивился Санька.
— Да. Если вы — Александр и музыкант, то вас. Он сказал, что его Ковбоем зовут.
— Товарищ майор? — тут же воспрянул Санька. — Его нужно в эту комнату допустить?
— Кого — его?
— Ковбоя. Ну, помните, я рассказывал о парне из Приморска, который развозил записки от бандитов?
— A-а, роллер! — фыркнул Лучников.
— Я уверен, что именно этот альпинист, — кивнул Санька на стекло, за которым одевался задержанный, — заставлял его раздавать записки. Все совпадает: короткая прическа, рост, кроссовки, майка…
При слове «майка» он повернулся к стеклу и понял, что зря упомянул о ней. На задержанном была скорее светло-синяя, чем серая майка. Он медленно, с раздражением пытался просунуть голову в ворот, и то, что у него это не получалось, навеяло Саньке мысли о том, что парень совсем недавно, уже в целях конспирации сменил «засвеченную» серую майку, но сменил неудачно, не на свой размер, и теперь эта чужая майка выдавала его.
Голова наконец-то прорвалась, показав усталое и безразличное лицо, и Лучников именно в этот момент разрешил:
— Ладно. Пусть зайдет. Не такой уж он химик-алхимик, чтоб догадаться про мой телевизор. Если что, скажешь ему, что это просто стеклянная перегородка, — повернулся он к Саньке.
— Хорошо.
— Иди. Зови, — приказал Лучников эксперту.
Ковбой вошел странной раскачивающейся походкой. Немодные коричневые сандалии сделали его ниже, смешнее и еще провинциальнее. В роликах все-таки был какой-то заграничный шарм.
Он приблизился к Саньке со смущенным видом. Он вроде бы хотел оправдаться, что забыл в роллерском угаре как нужно ходить и одними глазами просил не обращать внимания на его необычную походку.
— Зра-ась-сть, — сквозь зубы поприветствовал он всех сразу.
— Познакомьтесь, — предложил майору Санька. — Ковбой. А вообще-то — Саша. Хороший парень.
— А есть такие? — сощурив глаза, тиснул Лучников вялую кисть Ковбоя. — Приводы в милицию были?
— А что? — глухо спросил в свою очередь Ковбой.
— О! Значит, были! Но ты не наш, не перевальненский. Точно?
— Да, — нехотя ответил Ковбой.
— У меня к тебе просьба, — обратился к роллеру Санька. — Там, за стеклом, задержанный человек. Посмотри внимательно, не он ли передавал тебе записки?