Влад горячо дышал мне в затылок. Продолжая свою миротворческую миссию, я вопросительно смотрел на улыбчивую попутчицу Леси, которая, опустившись на корточки, открывала замок-молнию на своей сумке. За ней уже стоял большой кучерявый негр с двумя огромными оранжевыми чемоданами, которому она мешала пройти.
— Успокойся! — сказал я Владу. — Это, к сожалению, бывает. «Двойники».
— Что значит «двойники»? — рычал Влад, все сильнее подталкивая меня в спину.
— Одно и то же место продают двум пассажирам, — пояснил я.
— Фирменный вагон! — не пытался усмирить свой пыл Влад. — Такого быть не может! Не поддавайся на провокацию, Кирилл! Я сейчас выкину их из поезда. Ваши билеты сюда, быстро!
— Регина, покажи им билеты, чтобы заткнулись! — сказала Леся, покачивая ножкой, свисающей с дивана, и не сводя с меня черных глаз.
— Да нет у вас билетов! — гаркнул Влад, зачем-то ударив меня по почкам. — И никогда не было! Ты, блин, шарманка малолетняя! Лечить меня вздумала?!
— Вот они! — все еще улыбаясь, как дурочка, сказала Регина, протягивая мне смятые билеты.
Я взял их, расправил и разгладил на ладони.
— Поезд номер «ноль один», отправление четырнадцатого августа в шестнадцать сорок три, место тринадцатое. — Я взглянул на другой билет. — А здесь место четырнадцатое… Вы что, девочки, читать не умеете? Это в соседнем купе!
Влад выхватил билеты из моей руки, поднес их к глазам и тотчас кинул бумажки в лицо Леси.
— Ну, шмакодявка! Глаза у тебя, оказывается, не на лице, а на заднице!
Леся мельком взглянула на билеты, усмехнулась и медленно поднялась с дивана.
— Заткнись, бегемот, — сказала она Владу и, покачивая бедрами, вышла из купе.
Я спиной почувствовал, как подскочило напряжение, и воздух наэлектризовался до предела.
— Ошиблись, — зачем-то пояснил я Владу, будто это могло его успокоить.
Умирая от жажды мести, Влад ограничился лишь сильным пинком по рюкзаку Леси, который валялся на полу. Там что-то хрустнуло. Глаза девушки сузились, и она с угрозой сказала:
— Ладно…
Схватившись за лямки рюкзака, Леся потянула его вверх, как вдруг из горловины, которую она забыла стянуть веревкой, вывалились на ковровую дорожку небольшие прозрачные пакеты, наполненные чем-то черным, похожим на смолу.
Я успел перехватить удивленный взгляд Регины, брошенный на попутчицу. Влад сообразил быстрее меня и как-то странно улыбнулся, словно удовлетворил свое самолюбие.
— Мумие! — то ли спросил, то ли утвердительно сказал он. — Национальное сырье Туркменистана! Черная валюта, на которую распространяется государственная монополия!
— Чего вылупился! — крикнула Леся. — Закройся в своей конуре и хрюкай в подушечку!
Ничуть не смутившись, она опустилась на корточки и стала быстро сгребать пакеты в кучу и заталкивать их в рюкзак. Негр, стоявший позади нее, терпеливо ждал завершения конфликта и с плохо скрытым восторгом смотрел на девушку сзади.
Вдруг Влад нагнулся и молниеносным движением подхватил с пола один пакет. Рука Леси с опозданием рассекла воздух, пролетев рядом с моим носом.
— Отдай!
Влад поднял пакет над головой. По его лицу было видно, что он, как и негр, получает огромное удовольствие. Леся подпрыгнула, но ее роста было недостаточно, чтобы даже коснуться макушки головы моего друга.
— Почем скупали? — спросил он. — А в России за сколько можно толкнуть? Только через узбекскую таможню мумие не пропустят. Если найдут, начнутся проблемы.
Кажется, он зря это сказал. Леся прыгнула на него, как пума, защищающая своих котят, и вцепилась ногтями ему в шею. Влад наотмашь ударил пакетом Лесю по лицу и несильно оттолкнул ее от себя.
— Пожалей себя, идиотка! — бормотал он, трогая себя за горло.
— Не надо ругаться, друзья! — наконец вмешался в развитие событий кучерявый негр и показал всем свои белые зубы.
Леся подхватила с пола пакет и, ни слова не говоря больше, затащила свой рюкзак в соседнее купе. Регина, не в силах поднять на нас глаза, последовала за Лесей. Дверь захлопнулась с такой силой, что вагон вздрогнул.
— Идиотка! — повторил Влад, но уже вяло. Рассматривая свою поцарапанную шею в зеркало, он несколько раз ударил кулаком по перегородке.
— И чего ты так завелся? — сказал я. — Ошиблась девчонка, с кем не случается.
— Да она не просто ошиблась! — снова попытался разжечь себя Влад, но у него ничего не получилось. Он понял, что перегнул палку. — Она издевалалсь над нами! Два здоровых мужика стояли на задних лапках перед какой-то курицей!
Он сел на диван, вытащил из нагрудного кармана расческу и пригладил волосы над ушами.
Вагон дрогнул. Раскаленный перон вместе с чалмами, халатами, тюбетейками и мешками поплыл в сторону.
— Поехали, — сказал Влад, глядя в окно, и добавил на прежнюю тему: — А ты видел, как она испугалась, когда мумие из рюкзака вывалилось?
— Его в самом деле нельзя вывозить? — спросил я.
Влад пожал плечами.
— А черт его знает! Это я всего лишь предположил.
— Ну, вот, — сказал я с укором. — Обломал девчонке контрабанду. Если таможенники найдут у нее эти пакеты, Леся будет уверена, что это ты «настучал».
— Ну и ладно, — отмахнулся Влад, резким движеним руки сдвигая дверь в сторону. — Проводник! — громко крикнул он, высунув голову в коридор. — Когда чай будет?
Проводница со своими маленькими живыми глазками, темными волосами, гладко зачесанными наверх, и полненькими смуглыми щечками напоминала артистку, исполняющую роль бобрихи или крысы Шушеры. Одетая в белоснежную рубашку с погончиками и синюю юбку, строгая и немногословная, она олицетворяла в замкнутом мире вагона власть и правопорядок. Она зашла к нам в купе, села на диван, раскрыла кожаную папку с ячейками, напоминающую кассу букв и слогов, но в первую очередь потребовала не билеты, а документы.
— И давно в туркменских поездах проводники проверяют паспорта? — задал праздный вопрос Влад, расстегивая на поясной сумочке замок-молнию.
Мне послышались в этом безобидном вопросе отдаленные раскаты грома приближающейся грозы, и я незаметно наступил Владу на ногу.
— С сегодняшнего дня, — ответила проводница, раскрывая мой паспорт и сличая фотографию с натурой.
— И чем, интересно, вызвано столь пристальное внимание к пассажирам? — продолжал допытываться Влад.
— Вы что, телевизор не смотрите, радио не слушаете?
— Нет! — хором ответили мы с Владом.
— Террористы ворвались в научно-исследовательский институт и похитили контейнеры… с этими… Как эта ерунда называется? С изотопами! Ночью была стрельба, несколько человек убито и ранено.
— Надеюсь, их поймали? — спросил я, протягивая проводнице деньги за постель.
— Как же, поймаешь! Наша милиция только штрафы брать может и багажи пассажиров перетряхивать… Нет, за постель ничего платить не надо, все входит в стоимость билета.
— А какой институт? — спросил Влад. Моего ученого Кинг-Конга интересовало все, что в той или иной степени было связано с наукой.
— Говорят, что при советской власти это был институт по ядерным исследованиям. А как союз развалился, институт закрыли и все его хранилища опечатали. Огромная территория за колючей проволокой. Охраняли милиционеры и собаки. Но, как выяснилось, и те, и другие зря хлеб ели… В купе не курите и не сорите, пожалуйста, мусор в окно не выкидывайте!
Закончив проверку билетов и инструктаж, проводница удалилась. Мы с Владом переглянулись.
— Вот как! — сказал Влад. — Везде террористы. Даже в этой пустыне. Только смысла проверки паспортов я не понял. Она что там искала? Штамп «Террорист»?
Я пожал плечами и намотал на шею полотенце.
— Правильно! — одобрил мое решение Влад. — Руки надо помыть. А я сейчас накрою полянку. Ты не забыл, что я обещал тебе ледяное шампанское?
К моему другу снова возвращалось хорошее настроение, и оно невольно передалось мне. Покачиваясь вместе с вагоном и насвистывая мелодию, я вышел в коридор. Он был пуст, если не считать женщины зрелого возраста с пышной прической, в непроницаемо черных очках, одетой в темный деловой костюм. Она мне почему-то сразу напомнила директора предприятия или же банкира — у тех всегда малозапоминающиеся типовые лица. Полупрозрачный платок, придерживающий прическу, был завязан на шее, и невесомые концы трепыхались на легком сквозняке. Когда она прошла мимо меня, показалось, что меня завалили цветами — мощный и густой запах духов струился за ней.