— Дальше.
— Разговаривал со мной тот, который назвался Аркадием Семеновичем. Он сказал, что, мол, завтра я непременно передумаю. Ну, и опять предлагал работу в их фирме… или просто продать им мой прибор…
— То есть они приглашали вас на выгодную работу? Хорошо оплачиваемую?
— В общем да, но…
— А вы за это на них заявляете? — губы опера тронула язвительная усмешка.
— Дело не в предложении работы! — Баранов чувствовал, что покрывается липким потом от напряженного и бестолкового разговора. — Дело в том, что они любой ценой решили завладеть моим прибором!
— А завладели?
— Н-нет, — Кузьма Леонидович нервно передернул плечами. На лысине обильно выступила испарина. — Но… не сегодня-завтра завладеют, если вы мне не поможете.
— Прибор — ваша собственность?
— Это не моя собственность, а мое изобретение.
— Тогда государственная?
— Да нет же!.. Детали, элементы, узлы, источники питания я добывал в разное время в разных местах. Формулу жидкого компонента вывел сам. Если судить по месту, так сказать, дислокации прибора, он скорее — собственность института…
— А институт ваш — режимный, господин Баранов! — милицейский визави Кузьмы Леонидовича выщелкнул из пачки сигарету; прикурив от серебристой зажигалки «Зиппо», со смаком затянулся. — А это что значит? А? — Опер выпустил тугую струйку дыма прямо перед собой. Получилось — в лицо собеседнику. — А это значит, что никто так вот просто из института вашего ничего не вы-не-сет. Верно излагаю?
— Вы меня извините, товарищ старший лейтенант, но это… по Ленину называется подменой тезиса.
— Ну, положим, Ленин сейчас не в ходу, — старлей, чье звание Баранов «считал» с погон висевшего в дальнем углу кабинета кителя, недовольно скривился. — А что вы хотите сказать?
— Только то, что группа неизвестных лиц неясно для каких целей хочет приобрести аппарат, который в руках преступников, обладающих определенными способностями, может натворить немало бед! И если уж они поставили перед собой цель, то при нынешнем, простите, бардаке…
— Пардон, — перебил опер. — Это какие способности вы имеете в виду?
— К-какие? — переспросил Баранов, которого «осадили» как раз беспардонным образом, и почувствовал, как угасает его запал. Аркадий Семенович был, похоже, прав: то ли государственной силовой структуре нет никакого дела до беды, с которой он пришел, то ли тут просто не тот уровень, где его могут адекватно понять. — Способности к суггестии, то есть внушению… Еще способность к экстрасенсорике, наличие сильного биополя…
— A-а, как у Антона Кашпирова, что ли? — откровенно усмехнулся старлей. — Так это все не по нашей части, отец! Это тебе надо топать в Минздрав!
Кузьма Леонидович, отфиксировав этот сознательный и уничижительный переход на «ты», поднялся со стула. В кабинет заглянул патрульный сержант.
— Аскольдыч, занят?
— Давай-давай! — собеседник Баранова сделал приглашающий жест. А для Кузьмы Леонидовича продолжил насмешливо: — Так что экстрасенсами, отец, мы не занимаемся!
— Хорошо, — Баранов, внутренне мечась между чувством оплеванности и ощущением ошибки в адресе обращения, пошел к выходу. — Извините, — добавил, не глядя на милиционеров.
— Чего это он? — растягивая рот в глупой улыбке, поинтересовался сержант, подойдя к столу.
— Пре-сту-пле-ние на почве экстрасенсо-орики! — сделав страшные глаза, глухо произнес опер, и оба весело рассмеялись.
— Явный шизо, — покрутил пальцем у виска сержант. — Везет тебе на них…
Кузьма Леонидович стоял на заполненном разным запыленным хламом балконе собственной квартиры, расположенной на пятом этаже блочной девятиэтажки, и смотрел вниз, во двор, где в тени, под липами сидели молодые мамаши с колясками и бабульки из его и соседнего подъездов, а в песочнице сосредоточенно возился карапуз.
Мирная картина тихого московского двора успокаивала. Но Баранов понимал, как может быть обманчиво это спокойствие.
Мысль, которая занимала его в данный момент, заключалась в единственном, коротком и кричащем вопросе: КТО?!.. Кто «сдал» этим апологетам частной медицины его «Бакалавр»?! Ведь он не афишировал своих исследований, не отчитывался, по крайней мере в последние полтора года, об этапах работы над аппаратом!
Пойдем методом исключения, решил Кузьма Леонидович. Проректор по хозяйственной части? Отпадает: из бюджета разработка Баранова уже полтора года как не финансируется, спонсоров у Баранова нет. Это во-первых. А во-вторых, проректор имеет весьма смутное представление о конкретном содержании и ожидаемом результате исследований, а вероятнее всего давно забыл о них. Так. Декан, утверждавший в свое время статью расходов факультета? Он в курсе общего направления исследований Кузьмы Леонидовича. Но в связи с тем, что факультет в последнее время погряз в проблемах элементарного выживания, не знает о практически достигнутых результатах. Завкафедрой — аналогично. Сменные вахтеры? Уборщица? Ха-ха-ха! Остается…