Дальше — больше. Во сне я четко видела тот билет, который достанется мне на экзамене. И вытягивала именно его. На вечерах отдыха меня приглашали на танец именно те парни, которых я мысленно «заказывала». Кстати, по этому поводу частенько выигрывала спор у девчонок. Те говорили, что я — «везунчик», даже не подозревая, что тут нечто большее… И Юру, будущего мужа своего, я тоже увидела во сне за два года до знакомства с ним. Тем же путем «узнала», что его тогда пыталась увлечь одна девушка, абсолютно не знакомая мне. Я описала Юре, в ту пору еще жениху, ее внешность, назвала имя. «Тебе какой «доброжелатель» написал?» — изумился он.
Горюнов с Ксюшей почему-то переглянулись и улыбнулись друг другу.
— Ну, теперь дальше. Переехали мы с супругом в небольшой среднерусский городок, где он получил руководящий пост. И вот там в моей «тонкоплановой» жизни произошло, можно сказать, эпохальное событие. Однажды в полусне я открыла глаза я увидела склонившуюся надо мной голову старца в пене седых волос. Взгляд его излучал мудрость и доброту. И хотя он не разомкнул губ, я услышала голос: «Тяжело, мучительно тяжело будет тебе в жизни! Но это — не навсегда. Держись!»
И пошло-поехало сбываться его предсказание. Накинулись на меня различные болячки — можно сказать, я не слезала с операционного стола. В дополнение к этому случилось так, что меня попыталась «принести в жертву» по какому-то изуверскому обычаю местная секта. Обманом завлекли к себе. Я, обессиленная, уже лежала на их алтаре, когда в помещение ворвались чекисты. Будто вмешались Высшие Силы, с которыми я всегда ассоциировала своего старца. Так что четвертой жертвы из планировавшихся семи у сектантов не состоялось. Как и всех последующих, понятно…
В 81-м Юру перевели на работу в Москву в аппарат одного из союзных министерств. И уже в столице, после очередной серьезной полостной операции, когда я осталась в палате одна, я почувствовала, как погружаюсь в состояние, из которого не могу, да и не хочу возвращаться в реальный мир.
Я будто бы потеряла вес и поплыла по сводчатому тоннелю, в конце которого брезжил золотисто-голубой свет. Мне было безмерно хорошо. Все невзгоды оставались на Земле…
— Клиническая смерть? — решился нарушить короткую паузу Сергей. — Классические симптомы…
— Она самая. Так вот, приплыла я к концу тоннеля, и перед взором моим раскинулась сказочно красивая горная страна. Именно такой я представляла себе легендарную Шамбалу. На поле, усыпанном цветами, стоял мой седоголовый и седобородый старец с фиалкового цвета добрыми и умными глазами… Увидев меня, он величественно поднял свою красивую, с длинными пальцами, руку, сделал ладонью характерный для отталкивания чего-либо жест и, не размыкая губ, произнес: «Везите ее обратно!»
И я вновь поплыла по тоннелю, но уже в обратную сторону, возвращаясь в земную жизнь… И вернулась в нее после болезни в каком-то обновленном виде, с ощущением уверенности в себе и возросшей, здорово возросшей биоэнергетической силы…
А незадолго до отъезда в Москву в сны мои вошел еще один переходной герой. Первый сон был таким. Я стою за кулисами на сцене Дворца культуры, которым тогда заведовала, и вижу: открывается дверь, которой в реальности не существует, и из нее на сцену выходит эдакий лысый коротышка. «Что это за дверь?» — спрашиваю его. Он хозяйским жестом разрешает мне подойти и взглянуть самой. Я подхожу и смотрю внутрь сквозь стеклянный глазок в двери. Вижу узкую и длинную, словно пенал, комнату, вдоль стен которой на лавках сидят люди в белых балахонах на манер куклуксклановских. «Кто это?» — удивленно спрашиваю коротышку. «Советское правительство», — отвечает он. «А почему в балахонах?» — «Потому что находится под колпаком». «Что это значит?» — «Это значит, что все они закодированы. Они не хозяева сами себе».
Сон этот заставил меня задуматься об очень серьезных вещах, коими я не решалась поделиться с мужем: он ведь собирался работать именно в правительстве.
После клинической смерти я поняла, что могу считывать информацию с биополей близких и друзей, в том числе по фотографии и даже по хорошо представляемому образу. Я свободно «читала» информацию с предметов, стен, еще Бог знает откуда, причем без погружения в сон, благодаря чему практически безошибочно предсказывала любые изменения в жизни родственников, знакомых, известных личностей… 1 ноября 82-го провожая Юру в загранкомандировку, я неожиданно для себя сказала: «Расстаемся ненадолго: 10-го умрет Брежнев…»