— Потрясающе!.. — вырвалось у Горюнова.
— Так вот, после этого мне снится сон, — продолжала Лада Евгеньевна. — Вновь сцена, дверь, лысый коротышка, люди в балахонах… Я спрашиваю своего знакомца: «А кто придет после Брежнева?» Тот отвечает: «Горбачев. Но не в линейном смысле. И все кончится!»… Ну, как трактовать эту «нелинейность» и что именно кончится, я, и не только я, поняла позже. Так и «приобщилась» к политике…
Лада Евгеньевна помолчала.
— А вообще доводилось использовать свои способности и в правоохранительном аспекте. Находила пропавшие материальные ценности, тестировала людей по фотоснимкам. Сейчас, по большей части, целительствую. Такие вот дела…
Горюнов обратил внимание, что в течение всего рассказа Ксюша (наверняка его не раз слышавшая) сидела неподвижно, с любовью глядя на мать. И снова почувствовал редкую взаимную теплоту в этой семье. Ему почему-то стало от этого приятно, будто он сам был связан с обаятельными матерью и дочерью родственными узами.
«Эге, парень! — одернул он себя, очнувшись от эйфории. — Ты, никак, Ладе в зятья метишь?.. Не засоряй мозги! Ты старше Ксюхи на полтора десятка лет, разведенец старый! Ты в силу своей профессии постоянно ходишь по лезвию ножа, ты далек от студенческого мира, которым в полной мере живет эта девочка…»
— Гоните прочь пессимистические думы, молодой человек!
Сергей поднял глаза: Лада Евгеньевна смотрела на него в упор и улыбалась. То, что дошло до Горюнова, бросило его в краску: эта магиня прочла его мысли!
«Подожди!.. А если… Почему, собственно, не воспользоваться этим?»
Он постарался взять себя в руки и решил реализовать пришедшую на ум идею. Достал из бумажника небольшого формата снимок Мурыжного, которого скрытно «щелкнул» в кафе «Зурбаган».
— Коль такой разговор вышел, — улыбнулся Сергей, — что вы можете сказать об этом человеке?
Он положил снимок перед Ладой Евгеньевной.
— Хм, для начала то, что я, кажется, видела его здесь, в Жемчужном, но не заостряла на нем внимания… А прочее… сейчас…
Она с минуту подержала над снимком ладонь, затем убрала ее. Прикрыв глаза, ушла в себя, видимо, настраивалась на энерго-информационную волну объекта.
— Ого!.. — на лицо Ксюшиной матери легла тень тревоги, где-то даже испуга. — Откуда у вас эта фотография, Сережа?.. Я вижу тут зловещую цепочку!.. Сейчас… подождите… Этому мужчине тридцать лет… Он из криминального мира… Вижу его близкую связь («Ничего себе! Нашей терминологией пользуется! — отметил Горюнов. — К чему бы это?..»)… Это симпатичный мужчина кавказской наружности… скорее всего армянин («Лихо! Она «считала» Джамаляна!»)… причем с первым его связывает старая дружба, которую он не афиширует перед своими нынешними хозяевами… Та-ак… очень… очень интересно… этот армянин хорошо знаком с человеком, который… Боже мой!
Лада Евгеньевна открыла глаза и взволнованно посмотрела на Сергея. Тревога матери передалась Ксении: та поднялась со стула и впилась взглядом в фотографию.
— Сережа… Вы… ведь случайно с Ксюшей познакомились, правда?
— Конечно… Что произошло, Лада Евгеньевна? — Горюнов заразился волнением женщин. — Вы меня в чем-то подозреваете?
— Откуда у вас этот снимок? Ответьте, как есть. Тогда последуют мои комментарии.
Сергей задумался. Что он, собственно, теряет, раскрывшись перед этой неординарной женщиной? Само наличие у него фото Мурыжного может быть объяснено лишь одним из трех: либо он — сотрудник государственной силовой структуры и поэтому интересуется преступником; либо, как и Мурыжный — представитель криминального мира и интересуется конкурентом с вполне понятными целями; либо, на худой конец, он — просто приятель Мурыжного. Если озвучить варианты номер два и номер три, Лада Евгеньевна замкнется, и Ксюша (вот ведь мысли лезут в голову!) будет для него навсегда потеряна. А если первый…
— Хорошо! — решительно выдохнул Горюнов. — Вы, уважаемая Лада Евгеньевна, с самого начала раскусили меня. Я действительно офицер, причем действующий. Позволите не произносить вслух название моей конторы?
— Ох-х!.. — в свою очередь облегченно выдохнула мать Ксении, улыбаясь. — Позволю, Сережа… Не исключено, что мы с вами имеем отношение к одной и той же, как вы говорите, конторе…
«Вот откуда терминология взялась!..» — Горюнов посмотрел на Ладу Евгеньевну с новым интересом. А ведь она не попросила его показать удостоверение (чего Сергей не смог бы сделать при всем желании, ибо оно лежало в сейфе Игоря Константиновича), ограничилась своей интуицией… Впрочем, ее интуиция стоит целого банка данных.