Сердечно обнимаю
любящая всех вас
тетя Отти.
P. S. Если цинерарию будет есть тля, ВСЕ РАВНО выброси ее».
Эйнар не привык к пунктуации и изложению мыслей тети Отти. Читая письмо, он хмурил брови. Но, к моему удивлению, он не высказался иронически о женской фантазии и склонности паниковать. Скорее, он принял письмо всерьез.
— Не нравится мне это. Если ты поедешь в Ронсту, то впутаешься в какую-то историю. Стоит ли ввязываться в какую-то заварушку? — И с истинно мужской откровенностью добавил: — Другое дело, если бы я был с вами все время. Но при сложившихся обстоятельствах…
— Дорогой, уж не думаешь ли ты, что мы должны отказаться от трех прекрасных и дешевых недель на даче оттого, что тетя Отти высказала какие-то невразумительные и сумбурные мысли о своих соседях?
— Не-ет, — промямлил Эйнар, — думаю, ты права. Однако я все же позвоню тете Отти и потолкую с ней. Быть может, все это кажется таким загадочным потому, что она не излагает факты, а говорит намеками.
В течение дня он несколько раз пытался дозвониться до тети Отти, но никто не отвечал. Вечером нас пригласили в гости, и мы вернулись домой поздно. Лишь к вечеру во вторник, когда тетя Отти уже уехала в Испанию, Мета вспомнила, что тетя сама звонила нам в восемь утра в понедельник.
— И ты говоришь нам об этом только сейчас? И что она сказала?
— Она просила, чтобы ты или Эйнар позвонили ей, когда вернетесь домой. Но вы вернулись в два часа ночи. А кто же звонит в такую поздноту? Она несла что-то несусветное, мол, если с нами что-нибудь случится, бутылка стоит в синем шкафу. Ты можешь понять, что это значит?
Как бы там ни было, письмо тети Отти насторожило меня, и я с нетерпением ожидала встречи с ее соседями.
В среду мы отправились в Ронсту. Мета с Малявкой расположились на заднем сиденье, весь «Опель» был забит пакетами, купальными принадлежностями и консервами. Солнце палило так сильно, что одежда прилипала к телу, и, когда я час спустя припарковала машину в тени раскидистой сливы возле дома тети Отти, все мы вздохнули с облегчением. Мета сдалась не сразу, но потом милостиво признала, что большая усадьба с тенистым садом перед домом и лугом на задворках, за которым начинался лес, вполне подходит для отдыха. А когда я отперла входную дверь и впустила ее в просторную гостиную, она, как и все, кто приходил к тете Отти, воскликнула:
— Как здесь уютно!
Она тут же распаковала чемодан и, надев майку и красные шорты, принялась осматривать дом.
В нем были три комнаты — гостиная с открытым очагом и голубыми лоскутными ковриками на полу, столовая с золотистожелтыми обоями и маленькая спальня с белой мебелью. Кухня была светлая и современная, ее окно выходило на лес.
— Я открою окна! — воскликнула Мета. — По-моему воздух здесь затхлый. В холодильнике есть масло, сливки и сыр, здорово! Послушай-ка, а туалет здесь в доме или во дворе?
Я оставила спящую Малявку в прохладной гостиной и присоединилась к Мете.
— Уборная во дворе, вон та симпатичная будка под соснами, но между гардеробной и кухней есть маленький закуток с унитазом и умывальником. Это последнее нововведение тети Отти, ее гордость. Несколько лет назад воду приходилось носить из колонки у проселочной дороги.
Я вошла в спальню, или в каморку, как тетя Отти называла свою опочивальню, и несколько минут размышляла, какой из двух шкафов она предоставила мне. Один из них был набит кофтами, ситцевыми платьями и утренними халатами, а другой занимали чемодан, несколько пар туфель, шляпы, костюм, дамская сумочка, смятые блузки и платья. Я освободила один шкаф, думая, что при всей своей доброте тетя Отти была немного рассеянная и суматошная, не помнила толком, что обещала.
— Фея! Фея! Ты знаешь, какой потрясный вид открывается с веранды, просто фантастика! Погляди-ка, там внизу озеро! Гладкое, как зеркало. Знаешь что? Давай пойдем искупаемся сначала. Пока солнце так сильно печет.
Я поддалась соблазну. Мы надели купальники — «один белый, другой красный», как напевала Мета, и побежали вниз по тропе, ведущей к воде, к заливчику, удобному для купания, с песчаным дном и прозрачной водой.
— Фея, а что это там в камышах? Что-то вроде купальни… Она тоже наша?
— Да, это очень старая купальня. Чтобы переодеваться в четырех стенах и сходить в воду по скользким ступенькам. Только будь осторожна, тетя Отти говорила, что пол в купальне прогнил.