Обстоятельство чрезвычайно абсурдное в том случае, если на „Принце" было золото. Все поведение капитана порта говорит за то, что на „Принце" золота не было, в противном случае желанный корабль был бы бережно поставлен в гавань, и его не стали бы подвергать опасности на одном якоре."
Михаил Зощенко изучает все печатные источники, могущие пролить свет на это, ставшее легендарным дело, и приходит к выводу:
„За то, что золото было, говорит... вся печать, более близкая нашему времени. Более ранняя печать о золоте не упоминает... В отчете английского парламента значится... показание Джона Вильяма Смита..."
Заметим, этот отчет был составлен в 1855 году, т. е. по свежим следам событий. В то время, когда к „Принцу" еще не приклеили эпитет „черный".
„Показания" Джона Вильяма Смита: »
„Я должен установить, что накладная на шестьдесят тысяч соверенов пришла для комиссариата с этим судном. (Имеется в виду пароход „Принц" — М. Л.). И хотя я не имел специального приказания в отношении распоряжения этими деньгами, тем не менее я взял на себя ответственность выгрузить их утром в воскресенье в Константинополе и, таким образом, спас их..."
Вот ведь как просто! Когда знаешь о существовании такого документа, вывод напрашивается сам собой. И с этим документом давно могли ознакомиться заинтересованные люди: на нем никогда не стояло грифа „сов. секретно". Могли, но не ознакомились. И авторы соответствующих статей в энциклопедиях ничего не знали о подобном документе, проясняющем многое. А Михаил Зощенко разыскал, обнародовал, добавив при этом:
„За все восемьдесят лет (эти строки были опубликованы в 1936 году! — М. Л.) англичане не проявили активного интереса к своему золоту, лежащему на дне моря. Больше того, почти все страны в той или иной степени приступали к работам, либо высказывали желание отыскать затонувшее сокровище. Англия же оставалась равнодушной к своим деньгам... Итак, проверив все, мы склоняемся к мысли, что золота на затонувшем пароходе не имелось..."
Ох уж эти англичане! Ох уж этот черный английский юмор, перешагивающий все пределы дозволенного!.. Что, они сразу не могли сообщить, что никакого золота на „Принце" нет? Сколько бы средств было сэкономлено!
Я привел лишь малую толику доказательств, которыми оперировал Михаил Зощенко. Что еще добавить к сказанному? Лишь то, что свое „следствие по делу" Михаил Михайлович назвал „предположением". Зощенко-следователь знал, что следствие, как бы умело оно ни велось, может быть только предварительным. Последнее слово всегда остается за судом.
И „суд" сказал свое слово: лет этак тридцать назад (в начале шестидесятых годов) англичане официально оповестили мир, что золота на утонувшем „Принце" не было. И дело о „золотом" пароходе можно считать законченным.
Законченным ли?!
Недавно, совсем недавно я побывал на мысе Айя, — это неподалеку от Балаклавы, — и увидел в море множество яликов. В яликах были одни мальчишки и это вызвало удивление — если началась путина, то куда же подевались взрослые?!
Мальчишки вели себя странно: удочек в их руках не было и они, раздевшись догола, то и дело ныряли, стараясь пробыть под водой как можно дольше.
Когда эта шумная ватага высадилась на скалистый айинский берег, я поинтересовался:
— Ну как, клюет?
Мальчишки зыркнули на меня десятками глаз, оценивая, можно ли со мной вступать в разговор? Но, видно, я им „показался" и молодые джентльмены вступили в разговор.
— А кто вам сказал, что мы рыбу ловим?.. Мы промышляем золотишком мал по малу.
— Откуда в этих местах золото?.. Я что-то впервые об этом слышу.
— С „Черного принца", — не задумываясь ответил один из мальчишек, — слыхали о таком?
— Так „Принц" затонул при входе в Балаклавскую бухту!
Мальчишка хитро улыбнулся:
— Все так думают, а он утоп в этих местах! Старые греки врать не станут.
— Ну хорошо, если даже так, золота все равно на корабле нет. Его сняли в Константинополе. И это на сегодняшний день доказано!
Мальчишка посмотрел на меня очень даже внимательно, словно прикидывая, на сколько же мне все-таки можно доверять?!
— Побожитесь, что будете молчать, как камбала на берегу!
— Клянусь, — торжественно сказал я, — клянусь, что все, что увижу и то, что услышу, останется во мне!
— Не, дядя, можешь рассказывать, только фамилии наши не называй, а то начнут приставать.
— Да я их и не знаю!
— И не надо знать!
Удостоверившись, что тайна будет соблюдена, один из мальчишек вытащил из кармана какой-то кругляшок, завернутый в грязную марлю, развернул тряпку и на меня „глянула" сама королева Великобритании Виктория, — золотая монета чеканки 1854 года.