Много времени в течение дня отнимали хозяйственные заботы — личный труд был всегда обязательным для монастырских обитателей, в этом мало отличавшихся от крестьян, из среды которых они все и происходили. В октябре 1928 г. скончался о.Сава, сорок лет управлявший скитом. Перед смертью он разделил свои обязанности между двумя старцами, одним из которых избрал Симеона. С этих пор и до ареста в 1951 г. органами МГБ он был главой нескольких мужских и женских скитов, сначала с о.Миной, после его смерти — один, избирая помощников уже сам.
Управляя делами скитов, Симеон „старался содержать по возможности обычай и порядки отца Савы", — вспоминали позже его единоверцы. Он „не любил запаздывать на работе, напоминал: „Аще кто будет провожен на некую работу или дома и аще работы будет на час или на два, и не растегать дело на полдня, или будет дела на полдня, и не растегать ето дело на весь день — и се будет леность и небрежение, но потщимся окончить дело в свое время. И приди, извести о окончании дела и тогда проводят на молитву. Се и отец Сава говаривал: Занеже нужно есть царство Божие, и нужницы восхищают е“.
Уже через несколько лет после смерти о.Савы скитские старцы увидели, что монастырю угрожает серьезная опасность; была разгромлена крестьянская заимка братьев Зебзеевых, на которой глава скитов обычно встречался с просившими советов и пришедшими с различной помощью окрестными жителями-староверами. Поползли слухи о попытках властей найти (и, конечно, уничтожить) и сам монастырь. В 1936 г. Симеон решает переселить скиты в Восточную Сибирь, на Енисей. Со скорбью оставляли старцы дорогую им могилу своего учителя, о.Савы, второй раз ощутив себя сиротами.
Переселение на восток удалось осуществить, хотя и с огромными трудностями, в несколько этапов (бегство было тайным). Некоторые из ушедших вперед разведчиков умерли с голоду, другие только чудом спаслись от рыскавших везде соглядатаев. О трагических обстоятельствах этого переселения рассказал несколько лет назад академик Н.Н.Покровский („За страницей „Архипелага ГУЛАГ". —: „Новый мир“, 1991, №9). Заново пришлось раскорчевывать тайгу, чтобы обеспечить себя хотя бы минимальным запасом хлеба; и все равно голод не раз настигал монастырских жителей. Иногда скитникам приходилось даже на время переселяться поближе к крестьянскому жилью, что было для них очень опасно из-за близости всевозможного начальства.
Но в „тишине и безмолвии" пожить удалось недолго. В 1951 г. скиты были разгромлены, захваченное имущество, книги и иконы сожжены, самих скитников подвергли пыткам, а потом угнали в Красноярск. Получив сроки от 15 до 25 лет, арестованные отправились в лагеря. По счастью, смерть Сталина и амнистия избавили большинство страдальцев от длительного там пребывания; до освобождения не дожили двое. Один из них — о.Симеон. Уже в красноярской тюрьме он не принимал „варева", питался только хлебом и водой, изредка ел печеную картошку, капусту, а когда разрешал устав — немного рыбы, каждый раз прочитывая над пищей „большой начал". И в лагере о.Симеон не принимал от безбожников „варево", а трудиться ему приходилось и в лесу на заготовке дров, и на других тяжелых работах. Лекарств от лагерных врачей престарелый о.Симеон тоже не брал. В этих условиях кончина его последовала быстро.
Так мир сибирских старообрядческих общин потерял одного из своих наиболее почитаемых учителей последнего времени — человека, который в енисейской тайге воссоздал монастырский центр, ставший одновременно и литературным, давший немало оригинальных сочинений, сохранивший древнерусскую традицию, хотя это было почти невозможно и смертельно опасно.
Перу о.Симеона принадлежит десять самостоятельных произведений, еще несколько — в соавторстве со своими единоверцами. Он размышлял над важнейшими явлениями современности и истории. Одно из этих сочинений -„Познание от твари Творца и Управителя вселенныя", предлагается ниже вниманию читателей.