Удалов в очередной раз подивился Льву Христофоровичу. Вроде бы сидит дома, складывает головоломку, но его мысль вырывается вольной птицей и парит над городом, заглядывая в его укромные уголки.
— Честно говоря, я ждал твоего приезда, Корнелий, — сказал профессор. — Не хотел ничего делать, не посоветовавшись с тобой. Вот собрался позвонить президенту Академии наук...
— А чем он поможет?
— Меня смущает то, — ответил Минц, — что ни по телевизору, ни в центральных газетах нет ни слова о путешествии в будущее. Можно предположить, что окошко туда открыто только здесь, в Гусляре. Вот я и хотел получить подтверждение из Москвы, был ли сигнал прижать средства массовой информации или в самом деле великий Гусляр опять оказался в гордом одиночестве?
— Лев Христофорович, — ответил на это Удалов. — Разве в прошлые годы мы с тобой звонили за советом и указаниями в Москву? Мы сами шли в поход, мы сами штурмовали бастионы науки и решали жгучие загадки. А решив, докладывали!
— Предлагаешь тряхнуть стариной?
— Предлагаю сначала самим разобраться. А вдруг это чей-то розыгрыш? Теперь такая молодежь пошла, что вполне может выпустить на улицу компьютерные иллюзии. А ты позвонишь в Москву и окажешься в дураках перед руководством Академии.
Глаза Минца сверкнули. Он приподнялся, отодвинул от себя доску с головоломкой, но тут его внимание вернулось к южноамериканскому пейзажу.
— Нет, — сказал он. — Сначала надо сложить.
— Профессор! — воскликнул Удалов. — Ты с ума сошел! Какая еще головоломка? Речь идет о судьбе человечества!
Минц взял кусочек картона и принялся прикладывать его к рисунку.
— Ты слышишь меня? — спросил Удалов.
— Я слышу, — ответил Минц. — И знаю, что путешествие в будущее невозможно.
— Тогда я пойду один, -г- сказал Удалов.
Он был опечален поведением друга. Минц заметно постарел и в разговоре сбивался на мелочи.
Выйдя во двор, Удалов услышал сзади тяжелую поступь Минца.
— Не беги так, Корнелий, — окликнул он Удалова. — В мои годы приходится быть солидным. Да и ты не мальчик.
Удалов улыбнулся. Нет, его друг еще не окончательно потерян для науки и человечества. Странная и подозрительная история с шоп-туром в будущее обязательно найдет объяснение.
Они вышли на улицу.
— Куда сначала? — спросил Удалов. — В туристическое агентство? В Голден гууз?
— Гуси подождут, — ответил Минц.
— Какие гуси?
— Учиться надо, Корнелий! Сколько раз я тебе говорил об этом! Учти — название фирмы английское и означает оно „Золотой гусь“. Это тебе не кажется подозрительным?
— Может быть, — неопределенно ответил Удалов. Конечно, английское название для гуслярской фирмы подозрительно, но сегодня уже не настолько, чтобы бежать в райотдел.
Минц повел Корнелия на площадь Землепроходцев, где по его сведениям располагалась толкучка товаров из светлого будущего.
Они шли быстро, но все равно опоздали.
Площадь была почти пуста, лишь у гостиных рядов таился в прохладной тени мужик в приличном костюме, при красном галстуке, но в сапогах. Сбоку стоял большой полосатый баул. С другой стороны, принимая красивые позы, возвышались две девицы — те самые. У ног лежал крокодил. Несколько мальчишек глазели на крокодила, а пенсионер Пупыкин норовил заглянуть девушкам под туники, чем их веселил.
— Вы из будущего? — спросил Удалов.
— А что, не видно? Только сегодня вернулись. Товар свежий, — ответил мужик. — Купи телку. У меня последний автобус в Столбики уходит.
— Я сам куплю, — сказал Удалов. — Завтра отправлюсь в будущее и куплю.
— Блондинок там уже не осталось, — уверенно сказал мужик. — Там только брюнетки. Блондинок еще вчера разобрали.
— Послушай, сто тысяч дам, — взвыл пенсионер Пупыкин.
— Она мне самому в двести обошлась, — отмахнулся мужик. — Бывают же такие скопидомы!
Пупыкин ткнул дрожащим пальцем в бедро девушки. Та взвизгнула и отпрянула.
— А крокодилы почем? — спросил Удалов.
— Крокодилов по полсотни отдаю. А вы животными интересуетесь? У меня слон есть, недорого. Если у вас огородный участок, то оказывает большую помощь. Хотите посмотреть?
— Хочу, — сказал Удалов и огляделся: где же мужик прячет слона.
Мужик вытащил из полосатой сумки темный шарик размером с теннисный мяч.
— Посторонись! — велел он зрителям.
Все послушно отшатнулись.
Мужик уронил мячик на землю, щелкнул пальцами и тогда возникло дрожание воздуха. Оно сгустилось и посерело. Потом оказалось, что над толпой возвышается средних размеров слон, очень грустный, малоподвижный, лишь кончик хобота лениво покачивается над упавшей на землю надувной девушкой, которая не успела или не сообразила отскочить.