Откуда она могла это знать? У меня возникает искушение рассказать ей, что вскоре после этого Сиерра перерезала все мои шины, но я знаю, что это не то, что нужно услышать моей матери.
— Мама, — бормочу я, разминая руки. Неважно, сколько лет нам с братьями или сколько мы достигли. Наша мать умеет заставить нас чувствовать себя так, будто нам снова пять лет.
— Твои намерения, Ксавьер. Если они не благородны, то порезанные Сиеррой шины, и это будет самое меньшее, с чем тебе придется столкнуться.
— Как… — Я качаю головой и вздыхаю. Элайджа, без сомнения. Чертов болтун. — Мама, — говорю я, делая глубокий вдох. — Если все пойдет так, как я надеюсь, я намерен сделать Сиерру своей женой.
Глава 6
Сиерра
Я постоянно перечитываю один и тот же абзац в своем романе и молча проклинаю Ксавьер за то, что он испортил мне любимое хобби. Весь вечер я пытаюсь читать, и весь вечер не перестаю задаваться вопросом, что Ксавьер украл у меня. Три года назад я поклялась, что покончила с ним и нашей глупой враждой, но снова оказалась втянута в его планы.
Я не должна была мстить, когда он украл мои чертежи, и не должна была идти на его вечеринку по случаю открытия. Я определенно не должна была танцевать с ним. Мое сердце бьется быстрее, когда я вспоминаю, как его тело прижималось к моему, как он смотрел на меня, когда мы двигались так идеально синхронно. Каждый раз, когда мы танцуем вместе, он заставляет меня забыть, почему я его ненавижу, а потом он открывает свой чертов рот.
Я скриплю зубами, вспоминая его ядовитые слова. Он такой кокетливый, и, кажется, даже не понимает, насколько это неуважительно по отношению к Валерии, а может, ему просто все равно. В конце концов, он Ксавьер Кингстон, один из самых привлекательных мужчин на свете, если верить тем ужасным журналам со сплетнями, которые я притворяюсь, что не читаю.
Я сжимаю челюсть, когда его слова, произнесенные шепотом, приходят мне на ум, и внезапно они обретают смысл. Ты выглядишь ослепительно, мой дорогой котенок, но твоя шея сегодня выглядит ужасно голой. Я захлопываю книгу, и мое сердце начинает бешено колотиться, когда я бросаюсь через гардеробную к скрытой панели, которая открывается, когда я нажимаю на фамильный герб Виндзоров, и мои отпечатки пальцев регистрируются. Сердце замирает, когда я захожу в свой потайной сейф и обнаруживаю, что все мои самые дорогие ожерелья пропали, а на витринах представлены совершенно разные дизайны.
Я задыхаюсь, когда делаю шаг ближе и узнаю их: семь чрезвычайно дорогих ожерелий Лорье, которых я никогда раньше не видела. Мой желудок переворачивается, когда я замечаю маленькие записки перед каждым дизайном, и я поднимаю бровь в замешательстве.
— Что за черт? — бормочу я, разглядывая кусочки бумаги, похожие на вырезанную записку о выкупе, все они немного разного размера и все на бумаге цвета сепии. Он что, вырезал их из газеты? Моя рука дрожит, когда я поднимаю первые два листка и изучаю их. Дорогой котенок, — гласят они, и, судя по шрифту и размеру текста, я сильно подозреваю, что он вырезал это из романа.
— Какой варварский, бесчеловечный поступок, — бормочу я, пытаясь собрать кусочки и понять, что же должно быть написано в записке. Я так расстроена тем фактом, что он, похоже, вырезал страницы из книг, как какой-то психопат, что мне требуется мгновение, чтобы понять, что это за послание.
Дорогой Котенок, пожалуйста, знай, что я бы хотел, чтобы мои руки были на твоей коже каждый раз, когда ты надеваешь эти ожерелья.
Я смотрю на него широко раскрытыми глазами и подношу пальцы к шее, сердце колотится в груди. Он угрожает мне? Неужели он хочет, чтобы я носила эти ожерелья и представляла, как он выкачивает из меня жизнь за то, что я слишком сильно его раздражаю?
— Он сумасшедший, — бормочу я про себя. — Я свела его с ума.
Я не могу понять, что это значит. Если бы он хотел подарить мне украшения, то просто сделал бы это, хотя я не могу представить, чтобы Ксавьер Кингстон когда-либо делал мне подарок. Нет, это не подарок, иначе он бы не украл мои украшения и не оставил эту жуткую записку. Она даже не написана его почерком и не подписана, так что даже если я и заявлю об этом, на него ничего не указывает, кроме того, что это украшения Лорье, которые он, по слухам, недавно заказал. Я знаю его достаточно хорошо, чтобы понять, что он не оставляет следов, и даже если бы мне удалось повесить на него эту кражу, он бы просто вышел невредимым. Его брат — мэр, в конце концов.
Я в смятении начинаю составлять список того, что именно он взял, пытаясь понять его мотив, и понимаю, что он украл одну вещь, к которой ему не следовало прикасаться, — реликвию, подаренную мне бабушкой, когда Рейвен вышла замуж за Ареса. Каждой невестке Виндзоров вскоре после свадьбы дарят реликвию Лорье, но моя бабушка отдала мне свою в тот же день, когда Рейвен получила свою. Она справедливо полагала, что у меня не хватит терпения дождаться его, и я бережно хранила его с тех пор, как получила, но Ксавьер Кингстон украл его.