— Что ты делаешь? — спрашиваю я, стараясь не замечать, как хорошо он пахнет и как потрясающе чувствуется рядом со мной.
Ксавьер запускает руку в мои волосы, и я инстинктивно прижимаю ладонь к его груди, отмечая, как быстро она бьется.
— Твоя бабушка стоит у окна, — говорит он, прижимаясь лбом к моему.
Разочарование захлестывает меня, и я закрываю глаза, пытаясь скрыть боль.
— Спасибо, что притворяешься для нее, — говорю я ему, неровно дыша. Мы так давно не были достаточно близки, чтобы поцеловать друг друга, и я скучала по этому даже больше, чем думала. — Она беспокоилась о тебе. Я сказала ей, что ты сломал несколько костей во время лыжной прогулки, но когда ты не появлялся со мной несколько недель подряд, у нее возникли подозрения. Я не знала, что ты по-прежнему ходишь к ней раз в две недели, без меня, и в итоге проговорилась. Прошу прощения за причиненные неудобства.
Мне больно осознавать, что он продолжал встречаться с бабушкой без меня. Он не мог бы яснее объяснить, что ему больше не нужна только я.
— Никаких неудобств, — говорит он, обхватывая мое лицо. Я, не задумываясь, откликаюсь на его прикосновение и напрягаюсь, когда понимаю, что только что сделала, но он крепче сжимает мои волосы, прежде чем я успеваю отстраниться. — Притворись для меня, Котенок. Не нужно беспокоить бабушку. Наши проблемы — это наши проблемы, и они не должны влиять на нее, особенно учитывая ее здоровье.
Я вздыхаю и обхватываю его за шею, кладу голову ему на грудь, как раньше. Он крепко обнимает меня, и на несколько мгновений становится легко притвориться, что между нами ничего не изменилось.
Я почти не видела его с того дня в офисе, и каждый наш телефонный разговор или встреча с тех пор казались мне холодными и безличными. Каждый раз, когда я хотя бы отдаленно давала ему понять, что отношусь к нему на работе как к мужу, а не просто как к деловому партнеру, выражение его лица падало, и в конце концов я прекращала попытки, не в силах вынести ощущение, что я навязываю ему нежелательную привязанность.
С тех пор мы несколько раз бывали в кругу его семьи или моей, но каждый раз он находил удобные способы оказаться на другом конце комнаты, как можно дальше от меня, не вызывая подозрений. Я научилась фальшиво улыбаться и прятать красные глаза и медленно, но верно привыкла спать одна.
— Пойдем в дом, — говорю я, отталкиваясь от него и глядя себе под ноги, когда поворачиваюсь к бабушкиной входной двери, и только успеваю вздрогнуть, как он хватает меня за руку и переплетает наши пальцы. Я смотрю на наши соединенные руки, мое сердце болезненно колотится, пока он тянет меня за собой.
Я улыбаюсь бабушке, когда мы входим в дом, и она, кажется, испытывает облегчение, видя нас вместе, ее взгляд перемещается между нами.
— Привет, бабушка! — бормочу я, добавляя в голос как можно больше волнения, прежде чем броситься к ней и крепко обнять. Я изо всех сил стараюсь не замечать, как она похудела за эти дни, как болезненно выглядит. Я помню, как она казалась мне непобедимой, неподвижной глыбой в моей жизни, и я принимал это как должное. Я думал, что она всегда будет рядом, что ее руки дадут мне убежище во время самых сильных бурь. Когда наши роли поменялись местами?
— Ксавьер, — говорит она, поморщившись. — Я уже начала беспокоиться за вас обоих, знаете ли. Похоже, это было напрасно, судя по тому, как непристойно ты вел себя с моей милой девочкой прямо перед моим домом.
Он хихикает, и этот звук стал для меня настолько чужим, что я не могу удержаться и украдкой смотрю на него, когда он приближается к нам.
— Я прошу прощения, — говорит он бабушке, целует ее в щеку и протягивает ей руку.
Она принимает ее, как будто привыкла к его помощи, а я наблюдаю за ними вместе, отмечая, как они близки, как сильно он, кажется, заботится. Ксавьер помогает ей сесть на стул у кухонного острова, и мне больно видеть, как легко она устает в эти дни.
— Я рада, что не ошиблась в тебе, — говорит она, обнимая его лицо. Ксавьер напрягается, его глаза расширяются, и я хмурюсь, удивленная его реакцией. — Когда ты пришел ко мне, практически умоляя позволить тебе жениться на Сиерре, я чуть было не отказала тебе, поскольку ты в корне перечеркнул мои планы. Если бы не мои внуки, которые сказали мне, что поддерживают твое решение, я бы никогда не передумала.
— Что?
Бабушка улыбается мне, в ее глазах все тот же старый хитрый взгляд. Сейчас он потускнел, и она выглядит изможденной, но он все еще там.
— Ты сделаешь для меня кое-что, моя милая девочка?
Я киваю и тянусь к ее руке, прекрасно понимая, что она только что уклонилась от ответа на мой вопрос.