— Ты практически гудишь от волнения, — говорю я, когда мы с Грэмом входим в ресторан. Он не переставал говорить обо всем, что хочет попробовать, с того момента, как мы вышли из моего офиса, и я начинаю подозревать, что поход на ужин был его главной целью. Это так по-грэмовски. Он всегда был таким гурманом, и именно он познакомил меня с некоторыми из моих любимых блюд, которые я, возможно, никогда бы не попробовала в противном случае.
— Добро пожаловать в Renegade, — говорит сотрудница ресторана с широкой улыбкой на лице.
Я извиняюще улыбаюсь ей в ответ и смотрю на ее табличку с именем.
— Мы не бронировали, Джейн, но мы надеялись, что у вас найдется столик на двоих для нас?
Ее улыбка немного сползает, а глаза расширяются.
— Мисс Виндзор? — спросила она неуверенным тоном.
— Ого, ты знаменита, да? — пробормотал Грэм, ударившись плечом о мое. Я не могу не покраснеть и не покачать головой. Я совсем не знаменита, в отличие от Рейвен, которая одновременно является дизайнером и супермоделью, или даже от другой моей невестки, Фэй, которая является известной концертной пианисткой. Как и остальные члены моей семьи, я часто появляюсь в деловых журналах и журналах сплетен, но не до такой степени, чтобы меня узнали в ресторане.
Джейн прочищает горло и лучезарно улыбается.
— Пожалуйста, позвольте мне проводить вас к вашему столику, — говорит она, и я киваю, немного смущенная ее реакцией на меня.
— Определенно знаменита, — шепчет Грэм, когда она ведет нас к уединенному столику у окна с видом на город.
Однако я смотрю не на этот вид. Да и как я могу смотреть, когда за соседним с нашим столиком сидит Ксавьер Кингстон, Валерия расположилась напротив него, а его рука накрыла ее руку над столом? Он смеется над чем-то, что она говорит, и я отвожу взгляд, ненависть к нему пылает как никогда раньше.
Глава 10
Ксавьер
— Ксав? — Валерия говорит, вырывая меня из моих мыслей. Я поднимаю на нее глаза и понимаю, что совершенно не слышал, о чем она говорила. Я не мог перестать думать о Сиерре, о том, как она прижимается ко мне, о ее вкусе. Мой милый котенок даже не представляет, как долго я ждал, чтобы снова поцеловать ее, сколько раз я фантазировал об этом, как терпеливо ждал.
— Ксавьер?
Я моргаю и извиняюще улыбаюсь Валерии.
— Прости, Ви. Я не выспался прошлой ночью.
Она качает головой и вздыхает.
— Ты говорил со Сиеррой? — спрашивает она, ее тон осторожен.
Я смотрю в окно, любуясь горизонтом за окном моего ресторана.
— Она игнорирует мои звонки, и я даже не знаю, почему. Я уже сказал ей, что у меня ни с кем нет романтических отношений. В моих словах не было никакой двусмысленности. Я не мог сказать яснее, Валерия. Она просто делает то, что делала всегда, — бросается на первый попавшийся повод, чтобы сбежать от того, что между нами происходит.
— Ты такой идиот, — огрызается она, в глазах моей милой сестры мелькает чистая ярость, и это застает меня врасплох. — Да кем ты себя возомнил? Почему твои слова должны что-то значить для нее, когда твои действия говорят об обратном? С ее точки зрения, ты сказал ей, что холост, поцеловал ее, а потом бросился к другой женщине, которая вошла в твой дом без приглашения и без предупреждения. Я знаю, что ты не такой глупый, каким кажешься, так что не говори мне, что не понимаешь, почему она игнорирует твои звонки.
Я провожу рукой по волосам, изо всех сил стараясь не выдать, насколько сильно меня шокировала вспышка Ви. Я не думал, что когда-нибудь снова увижу, как глаза моей сестры так вспыхивают. Валерия ушла из дома в двадцать лет, не желая иметь ничего общего с тем, как наша семья ведет дела, и вместо того, чтобы остановить ее, я позволил ей уйти. Если бы я последовал своим инстинктам и не дал ей уйти, она бы никогда не пропала без следа. Это моя вина, и я никогда себе ее не прощу. Мы искали ее несколько лет, но однажды ночью нашли ее на пороге нашего дома, всю в синяках и переломах, ее одежда была залита кровью. Она не разговаривала несколько месяцев, и по сей день никто из нас не знает, где именно ее держали и через что ей пришлось пройти, хотя мы не зря старались.
За годы, прошедшие с тех пор, как она вернулась, она в основном держалась особняком, прося нас помочь ей остаться в тайне, сохранить ее личность в секрете. Понятно, что она боится, и пока мы не узнаем, от чего она бежит, мы выполняем ее просьбу. Я никогда не думал, что Сиерра примет Валерию за кого-то, с кем у меня романтические отношения, учитывая, насколько хорошо, как мне казалось, она меня знает. Полагаю, в этом есть смысл, если оглянуться назад.