Я прислоняюсь к окну, глядя на рекламный щит, рука Ксавьера на моем плече чуть видна, его обручальное кольцо — единственная заметная подсказка. Я должна поместить полную версию этой фотографии в рамку и повесить ее в нашей спальне.
— Котенок.
Я оборачиваюсь на голос мужа, и он входит в мой кабинет с самодовольным выражением на лице. Он смотрит на меня, по-настоящему смотрит, впервые за несколько недель, и я изо всех сил стараюсь сохранить свой раздраженный вид. Сейчас ему нужен сумасшедший, мелочный соперник, к которому он привык за эти годы, и негласные правила, которые сопутствовали нашему соперничеству. Это обеспечивало определенный уровень комфорта, и я понимаю это, как никто другой. Я с радостью дам ему все, что ему нужно, лишь бы он продолжал смотреть на меня вот так.
Ксавьер наклоняет голову к рекламному щиту позади себя и хихикает, словно очень доволен собой.
— Мне показалось, что тебе нужно было напомнить, что ты моя жена, — говорит он.
Краешки моих губ подрагивают, и я изо всех сил стараюсь не улыбнуться. Как будто я могу забыть, что я его жена.
— Ты забыл, что мы договорились держать наш брак в секрете? — спрашиваю я, скрещивая руки.
Он подражает моему языку тела, но это лишь делает его мускулы еще более очевидными. Мой взгляд блуждает по его костюму, и мой глупый ум не может не думать о том, что скрывается под ним. Он даже не догадывается, что я тысячу раз прокручивала в голове то, как он ощущается на мне, и что я жалею о том, что он остановился в ту ночь перед зеркалом.
Ксавьер ухмыляется и поднимает бровь.
— Я никогда не соглашался на это, Сиерра. Ты когда-нибудь слышала, как я произношу эти слова? Ты видела это в нашем соглашении о неразглашении?
— Что? — Я определенно попросила своих юристов включить его. Я нахмурилась, искренне смущенная.
— Тебе, наверное, стоило прочитать бумаги в последний раз, прежде чем подписывать их, потому что этого там точно не было.
Он тянется ко мне, его золотое обручальное кольцо отражает свет. При виде этого кольца в моей груди разгорается нечто, напоминающее чувство собственничества. В отличие от меня, он никогда не снимает кольцо, и мне втайне нравится видеть, как он его носит.
Ксавьер прижимает к себе мое лицо, его большой палец проводит по краю нижней губы.
— На твоем месте я бы держался подальше от Грэма. Я бы никогда не причинил тебе вреда, Котенок. С другой стороны, Грэм...
— Ты угрожаешь мне? — спрашиваю я, чувствуя, как во мне закипает ярость.
Он невесело улыбается.
— Делай с моими словами что хочешь, только держись от него подальше.
Я раздвигаю губы, чтобы возразить ему, но не успеваю вымолвить ни слова, как двери моего кабинета открываются и входит Грэм. Я мгновенно отстраняюсь от Ксавьера и натягиваю вежливую улыбку.
— Грэм, — говорю я, направляясь к нему. — Давайте пройдем в один из конференц-залов. Там нам будет проще смотреть слайды.
Грэм переводит взгляд с меня на Ксавьера и медленно кивает, а затем следует за мной, выражение его лица не поддается прочтению. Понял ли он, что оказался втянут во что-то? Мне нужно найти способ рассказать ему о Ксавьере, но сейчас происходит слишком много всего — слияние, наш бурный брак, болезнь бабушки. Говорить о чем-то из этого просто невозможно.
Грэм кажется странно тихим, когда подключает свой ноутбук, его взгляд блуждает по моему лицу каждые несколько секунд, а затем переходит на Ксавьера, который решил сесть прямо рядом со мной, придвинув свой стул ближе, чем нужно. Он думает, что действует мне на нервы, но его поведение успокаивает. Сейчас он гораздо больше похож на себя, и я рада, что рискнула и попыталась его спровоцировать.
— Мы начали закладывать фундамент, — объясняет Грэм, знакомя нас обоих с ходом работ и записями Лены.
Я напрягаюсь, когда чувствую руку Ксавьера на своем бедре. Он медленно задирает мою шелковую юбку, пока его рука не оказывается на моей голой коже, а большой палец лениво рисует круги. Я смотрю на него, но он смотрит прямо перед собой.
— Что ты думаешь об этом, Сиерра? — спрашивает Грэм.
Я растерянно моргаю, совершенно не понимая, о чем он говорит. Ксавьер ободряюще сжимает мое бедро.
— Мы согласны, — отвечает он. — Имеет смысл поменять материалы, учитывая растущую стоимость и повышенный спрос, тем более что новые материалы гораздо более экологичны.