— Я тысячу раз говорила ей, что не собираюсь скрывать от нее рецепт, — ворчит она, жалуясь моему мужу. — Я же не виновата, что они получаются не такими, как у меня, когда она их готовит, правда? Давай посмотрим, будут ли они лучше, когда ты их приготовишь.
Я скрещиваю руки и смотрю на них в недоумении, когда они начинают обсуждать, какое печенье приготовить сегодня — сахарное или с шоколадной крошкой, и решают, что сделают и то, и другое. Я думала, что Ксавьеру будет так же неловко рядом с бабушкой, как мне с его семьей, но это совсем не так.
Я только начинаю готовить розовую глазурь, когда бабушка смотрит на Ксавьера и ухмыляется.
— Это мне напомнило, — говорит она. — Я купила те финики Medjool, о которых мы говорили в прошлый раз, и ты был прав. Они намного лучше, чем те финики, которые я использовала раньше.
Ксавьер мило улыбается ей, но я замечаю, как слегка напрягается его плечо, как он на мгновение настороженно смотрит на меня, словно не ожидал, что бабушка заговорит об этом.
— В прошлый раз? — спрашиваю я. — Что?
— О, ничего такого, — говорит бабушка. — Я упомянула, что хочу приготовить для тебя более полезные пирожные, и Ксавьер предложил мне попробовать финики Medjool.
Я наклоняю голову, все еще не совсем понимая, что она мне говорит.
— Когда он это предложил? — спрашиваю я, недоумевая.
— На прошлой неделе, не так ли? — спрашивает она Ксавьера.
Он кивает, выражение его лица настороженное.
— Ты виделась с ним на прошлой неделе?
Бабушка смотрит на меня так, будто я сошла с ума, и кивает.
— Да, Сиерра. Он приглашает меня на обед раз в две недели с тех пор, как вы поженились.
Что? Я смотрю на мужа, но он избегает моего взгляда.
— Почему я не знала об этом?
— Ну, теперь я еще и его бабушка, — говорит бабушка, похоже, защищая Ксавьера. — Я вижу почти всех своих внуков хотя бы раз в неделю.
— Я знаю, — говорю я ей, улыбаясь. — Жаль только, что я не знала, так что могла бы тоже присоединиться.
Он поднимает голову, его плечи расслабляются.
— Я должен был упомянуть об этом, — говорит он, его голос мягкий. — Мне очень жаль.
Мы оба молчим, пока бабушка ставит печенье в духовку.
— Позовите меня, когда сработает таймер, хорошо? — говорит она. — А я пока позвоню.
Я киваю, пока она уходит, несомненно, желая оставить нас наедине.
— Почему ты мне не сказал? — спрашиваю я, мой голос мягкий.
— Я хотел узнать женщину, которая вырастила тебя, пока еще мог, и не хотел, чтобы ты чувствовала, будто я использую ее, чтобы заставить тебя проводить время со мной, — я также не хотел посягать на твое время с ней.
— Ксавьер, — бормочу я, мой голос срывается. — Почему ты просто не хочешь разговаривать со мной? Почему ты не расскажешь мне о таких вещах? Я так устала от попыток понять, о чем ты думаешь, от ощущения, что ты отгораживаешься от меня. Мне просто... больно. Я не буду задавать тебе вопросы, на которые ты явно не хочешь отвечать, но, пожалуйста, не отгораживайся от меня полностью.
Он тянется ко мне, и я смотрю на него, пока он убирает волосы с моего лица, и мое сердце кровоточит.
— Сиерра, — говорит он с болью в голосе. — Меньше всего на свете я хочу причинить тебе боль. Я не умею выражать свои мысли, но обещаю тебе, что у меня только добрые намерения, когда дело касается тебя.
— Попробуй, — умоляю я. — Ты не можешь попытаться разговаривать со мной, Ксавьер? Пожалуйста.
Он отводит взгляд, выражение его лица измученное.
— Ты не знаешь, о чем просишь. Ты не хочешь знать, что происходит в моем лишенном разума сознании, Котенок.
Я провожу тыльной стороной ладони по его щеке в мягкой ласке.
— Я буду об этом судить.
Глава 42
Ксавьер
Я чувствую себя неловко, когда вхожу в офисное здание Грэма на нашу еженедельную встречу. Каждый раз, когда я вижу Грэма, мне сразу вспоминается, как Сиерра смотрела на него, когда он узнал о нас. Я не сомневаюсь, что она никогда бы не рассказала ему, если бы это зависело от нее, и это не дает мне покоя. Она сказала мне, что он позвонил и извинился за свою реакцию, утверждая, что его просто застали врасплох, но это еще не все. С тех пор он вел себя профессионально во время всех наших встреч, но очевидно, что он неравнодушен к моей жене, и мне это ни капельки не нравится.
— Последняя встреча мистера Торна задерживается примерно на тридцать минут, мистер Кингстон, — говорит мне его помощница, ведя меня в конференц-зал. Каждый месяц мы меняем место проведения совещаний между нашими офисами, и на этот раз его очередь принимать гостей. — Мисс Виндзор уже здесь.