Я делаю прерывистый вдох, заходя в настройки и меняя имя и фамилию, и не могу не усмехнуться при словах «Сиерра Кингстон».
— Черт, — стонет Ксавьер, притягивая меня к себе на колени, прижимая спиной к своей груди и обхватывая меня руками. — Ты хоть представляешь, как долго я этого ждал?
Я прислоняюсь к нему, мое сердце переполнено счастьем.
— Как ты смотришь на то, чтобы отправиться в медовый месяц? — спрашиваю я, немного боясь предложить это. Мы оба не можем позволить себе много времени на отдых, учитывая нашу нынешнюю загруженность, но я хочу побыть с ним наедине хоть немного. — Я всегда представляла себе, как когда-нибудь отправлюсь в медовый месяц, и сейчас, кажется, самое подходящее время, чтобы сбежать. СМИ, несомненно, удвоят внимание к нам, так что мы могли бы спрятаться где-нибудь вместе.
— Кажется, у меня есть идея, — бормочет он, гладя меня по шее. Ксавьер немного отстраняется и смотрит на меня, выражение его лица немного неуверенное. — Помнишь, я упоминал Энцо? Он обручился несколько дней назад, и его невеста устраивает вечеринку на Мальте, чтобы отпраздновать это событие. Я собиралась отказаться от приглашения, но...
— С удовольствием, — тут же говорю я ему. На самом деле я не думала, что он когда-нибудь познакомит меня с Энцо, и я ни за что не упущу этот шанс. Ксавьер много рассказывал мне о себе, но я знаю, что это была лишь сокращенная версия его истории, и мне не терпится узнать больше обо всех событиях и людях, которые сформировали его.
— Я подготовлю самолет, — говорит он, после чего слегка щиплет меня за подбородок и наклоняется для поцелуя. Я вздыхаю, прижимаясь к его лицу, чувствуя себя уверенной в нашем браке как никогда раньше. Мне кажется, я никогда не чувствовала себя такой счастливой.
Я хихикаю, когда Ксавьер хватает меня и переворачивает нас, так что я лежу на диване, а его тело лежит поверх моего. Он изучает меня так, как иногда делает это, словно хочет запомнить каждую деталь во мне, и я осторожно касаюсь его мягких волос.
— Это ведь реально, правда?
Я киваю.
— Самое реальное, что я когда-либо чувствовала.
Он делает прерывистый вдох и наклоняется, чтобы поцеловать меня, его колено раздвигает мои ноги. Я обхватываю его руками и стону, когда его тело прижимается к моему, а он целует меня медленно, неторопливо, каждое прикосновение — часть его медленного соблазнения.
— Ксав, — умоляю я, когда его рука забирается под платье, и он, ухмыляясь, начинает поднимать его, но тут нас обоих пугает звонок в дверь.
Он отстраняется и помогает мне привести в порядок одежду, и выражение его лица мгновенно становится грозным.
— Должно быть, это моя семья, — говорит он, и его голос звучит далеко не радостно, так как вскоре за дверью раздаются шаги.
— Ксавьер! Сиерра!
Я поднимаюсь на ноги и улыбаюсь, когда входит моя свекровь, а за ней Валерия, которая бросает мне извиняющуюся улыбку.
— Я просила ее не беспокоить тебя, — говорит Валерия, — но она увидела объявление о свадьбе и решила, что это означает, что ей больше не нужно держаться от тебя подальше.
Моя свекровь хватает меня за руки, ее глаза горят от волнения.
— Ксавьер ворчал и ворчал, уговаривая меня не перегружать тебя в первые месяцы вашего брака, поэтому я с неохотой согласилась держаться в стороне, пока ты не привыкнешь, и, похоже, ты уже с этим справилась.
— Мама, — застонал он, и я улыбнулась про себя. Все его поведение меняется, когда рядом мама, и это так трогательно.
— Да, — обещаю я, сжимая ее руку. — И нет никакой необходимости оставаться в стороне. — Гораздо вероятнее, что Ксавьер боялся, что она скажет что-то, о чем он не хотел бы, чтобы я знала, но он больше не выглядит ни капли обеспокоенным.
— Замечательно! Я так много всего хотела с тобой сделать. Не позволишь ли ты мне пригласить тебя куда-нибудь на этой неделе? Я с удовольствием пройдусь с тобой по магазинам.
Мой муж проводит рукой по волосам, и Валерия бросает на него насмешливый взгляд.
— На следующей неделе, — говорит он, притягивая меня ближе, и его рука обхватывает мои плечи. — На этой неделе я повезу ее на Мальту на вечеринку по случаю помолвки Энцо и Тиффани. Мы останемся на пару дней и после.
Я замечаю, как Валерия напрягается, и ее глаза расширяются, когда она в шоке смотрит на своего брата.
— Что? — говорит она, ее голос срывается.
Он смотрит на нее и хмурится.
— Я думал, ты знаешь, — говорит он мягким голосом.
Валерия проводит дрожащей рукой по волосам, выражение ее лица теряется.
— Могу я... могу я поехать? — Ксавьер умолкает, и она делает глубокий вдох. — Я не говорила им, Ксав. Я ни с кем не общалась после возвращения, даже с ними.