— Это вам Андрей его так описал? Вообще-то он не прав, просто Фрэд человек творческий, а все творческие люди — пьющие, хотя и не все пьющие — творческие люди. Богемное положение обязывает, да и времени свободного много. Но вы мне так и не сказали — согласны?
— Так вы меня куда приглашаете — к себе или к Андрею? — хитро поинтересовалась Ева.
— Гм! — и Виктор, удивленный ее кокетством, на мгновение оторвался от дороги. — К нам, ибо мы трое живем как братья… Так едем?
— Едем!
Несмотря на веселую разговорчивость девушки, уютно покуривавшей в салоне его «Вольво», у Виктора действительно не было никаких задних мыслей — он просто хотел доставить приятелю удовольствие. Однако в тот вечер сама судьба устроила все так, что надо было или проявить такое же мужество перед искушением, как толстовский отец Сергий, или же…
Андрея не оказалось дома, и это было тем более странно, что Виктор видел его сегодня утром, когда тот вернулся после ночной смены. Федор был дома, но даже не открыл дверь, сказав, что сейчас у него Света и ему некогда.
— Ну и что будем делать? — растерянно спросил Виктор, стоя рядом с Евой на лестничной площадке.
— Подождем, — невозмутимо качнув головой, ответила она. — Вы что-то говорили о «Мартини»…
— Разумеется. Прошу, — и он распахнул перед ней дверь собственной квартиры.
Она уверенно прошлась по комнатам, разглядывая обстановку, затем присела на диван, закинула ногу за ногу и закурила. Доставая бокалы и украдкой поглядывая на свою эффектную гостью — умелый макияж, распущенные черные волосы, элегантное зеленое платье тонкой вязки, с золотым пояском, черные колготки и черные лакированные туфельки, — которая, в отличие от него, держалась совершенно свободно, Виктор чувствовал некоторое смущение. Как-то неловко получается… что подумает Андрей?
— Вы чем-то озабочены? — небрежно поинтересовалась Ева, внимательно наблюдая за ним.
— Я? Нет-нет… почему же… — Виктор был застигнут врасплох и суетливо отводил глаза.
— У вас такое выражение лица, словно вы не знаете, что делать дальше.
«А вы знаете?» — не спросил, но подумал Виктор, избегая смотреть на Еву.
— Если хотите, я могу уйти.
— Ну, что вы, что вы… давайте выпьем, а там и Андрей подойдет. Льда положить? Впрочем, что я спрашиваю, — он умело наполнил бокал, положил кубик льда и протянул его Еве. — Ну, за встречу?
Получился не тост, а какой-то робкий вопрос. Она кивнула, они отпили по глотку, и Виктор сел в кресло напротив Евы. Даже в самой его позе ощущалась явная неуверенность — не облокотившись на спинку, он скрестил руки на коленях, словно выражая готовность в любой момент вскочить с места.
— А с кем сейчас ваш друг Фрэд? — после небольшой паузы спросила Ева. — Что это за Света?
— А-а, — Виктор махнул рукой, — это одна, как бы помягче выразиться, особа легкого поведения, которая живет неподалеку. Фрэд каждый раз, как напьется, звонит ей, а потом жалуется, что «опять не удержался и позвонил».
— Почему?
— Да у него какие-то свои комплексы… сам Фрейд ногу сломит. Но вообще эта Света, судя по его рассказам, довольно занятная девица. Живет с родителями, причем у обоих высшее образование — мать инженер, отец строитель, — и с пятнадцати лет занимается проституцией. При этом, что лично меня удивляет больше всего, родители не только обо всем знают, но охотно принимают от нее деньги и даже успокаивают ревнивых клиентов, когда самой Светы нет дома, — Виктор был рад, что нашлась хоть какая-то тема для разговора, поэтому говорил быстро и охотно.
— Что же тут удивительного?
— Ну как… не знаю, — Виктор пожал плечами и взглянул на Еву, — Фрэд говорил, что в доме полно книг, в том числе есть и полное собрание сочинений Достоевского, а ведь у него все порочные женщины — это несчастные и погибшие создания. А занятия проституцией так вообще трагедия!
— Для тех, кто этого не хочет, — хладнокровно заметила Ева, — но он не писал о тех, кто занимается этим с удовольствием.
— А этим можно заниматься с удовольствием?
— Вы этого не знали?
Виктора несколько тяготил этот разговор, и он слегка нахмурился.
— Ну, абстрактно рассуждая, есть, конечно, и очень темпераментные женщины… но это скорей патология. Каким бы ни был темперамент, ложиться в постель со всяким уродом и мерзавцем, который может за это заплатить, мало приятного.
— А зачем брать такие крайности? — Ева закурила еще одну сигарету. — Почему обязательно урод или мерзавец? Вполне можно выбрать нормального человека… вот, как вы, например, — после этого «например» Виктор внутренне напрягся, ожидая продолжения. — А если он и не нравится, то уж пару часов можно потерпеть.