Тем временем голоса в соседней комнате становились все громче, но это были мужские голоса — Виктор в чем-то обвинял Федора, а тот яростно оправдывался и ругался. Андрей метался по кухне, не зная, на что решиться, и тут вдруг раздался пронзительный женский крик. Он мгновенно кинулся в комнату и застал там немую сцену — Анжела продолжала сидеть на диване, с изумлением наблюдая за разъяренными Виктором и Федором, которые стояли друг против друга, сжимая кулаки. Женский крик продолжался, но кричала совсем не Анжела — это в очередной раз скандалили супруги с третьего этажа.
Глава 18, Змеиная кожа
Елена Борисовна была немало озадачена всем происходящим. Это можно было бы воспринять как чью-то странную шутку, однако… Сначала она думала, что произошла какая-то ошибка, поэтому, стоило мужскому голосу произнести: «Я по объявлению», как она тут же заявляла: «Вы неправильно набрали номер» и вешала трубку. Однако, когда один из абонентов проявил настойчивость, перезвонил еще раз и, назвав ее по имени-отчеству, точно продиктовал номер телефона, оказалось, что никакой ошибки нет. Более того, он прочитал Елене Борисовне и само объявление, после чего она изумилась еще больше. С одной стороны, все это выглядело как издевательство, но с другой… как лестно было слышать: «Стройная очаровательная женщина не старше сорока лет охотно познакомится с интеллигентным джентльменом, который окажется достойным ее темперамента и интеллекта. Сексуально озабоченных юношей просят не беспокоиться». Конечно, последняя приписка про юношей ее несколько смутила, тем более что и среди «джентльменов» оказалось немало «озабоченных». Однако с этих пор она перестала вешать трубку и, продолжая ломать голову над тем, кто же это ей так удружил, из одного только любопытства, стала внимать разнообразным мужским голосам.
Вскоре, поругавшись с одними и мило побеседовав с другими, она составила забавную классификацию всех своих абонентов. Первыми в этой классификации шли агрессивные «хамы». Этим обладателям самых неприятных голосов ничего не стоило, даже не поздоровавшись, заявить примерно следующее: «Ну что, мать, ты готова? Я беру пузырь и выезжаю, а ты пока порежь закуску и разбери нам постель».
Сначала Елена Борисовна цепенела от ужаса, бросала трубку и несколько часов подряд не подходила к телефону. Потом она избрала другую тактику и самым холодным тоном объясняла «товарищу», что ему следует поискать где-нибудь в другом месте. Вскоре, однако, неугомонные хамы довели ее до того, что она стала материться не хуже кладовщицы. Самое интересное, что, услышав «родную речь», хамы моментально добрели, а некоторые даже перезванивали для того, чтобы извиниться и «поговорить по душам».
Второй тип по вежливости обращений мало чем уступал первому и назывался он «кавказцы». Эти дети гор порой принимали Елену Борисовну за диспетчера службы «досуга» и радостно кричали своими гортанными голосами: «Скажи, мамаша, сколько стоит дэвочка?» Ну, от них Елена Борисовна быстро нашла противоядие. Купив номер «Московского комсомольца», она стала говорить следующее: «Вы знаете, телефон нашей фирмы поменялся, поэтому перезвоните по следующему номеру…» — и давала телефон первой попавшейся фирмы досуга.
Третьими в ее списке шли те самые «озабоченные». Эта категория была достаточно разнообразной. Иногда ей просто предлагали «побеседовать на эротические темы, а то все эти телефонные службы такие дорогие»; иногда начинали вежливо интересоваться ее темпераментом и тем, какого рода «интеллектуальный секс» ей нравится. Иные были весьма развязны и громко похвалялись размером своего «сексуального интеллекта», другие, напротив, оказывались весьма застенчивыми и, произнеся «добрый вечер», робко умолкали, так что Елене Борисовне порой даже приходилось задавать наводящие вопросы. Благодаря таким вопросам она выяснила удивительную вещь — самыми одинокими мужчинами оказались повара. Видимо, они подходили к браку с более утонченными запросами, чем остальные представители мужского пола, остро нуждающиеся в том, чтобы им кто-то готовил.
Наконец, четвертую и самую малочисленную категорию составляли так называемые «нормальные люди». Лишь где-то в конце второго дня ей позвонил первый интеллигентный человек, который вежливо представился, рассказал о себе и попросил свидания. Елена Борисовна, увлеченная борьбой с первыми тремя категориями, несколько растерялась и сказала, что подумает. А действительно, почему бы и нет? Но тогда получится, что она собирается изменить своему дорогому Федору? Ну и что — он-то ей изменяет! А что, если заставить его ревновать?