Правда, Грета вскоре нашла себе московского старика и вышла за него замуж ради прописки для себя и племянницы, но не это приводило в уныние Платона, тем более что их регулярные встречи продолжались. Все чаще и чаще он хмурился и надолго задумывался. Подрабатывать больше он физически не мог — полторы ставки в институте и полторы в морге отнимали свыше шестидесяти часов в неделю. Никакими побочными навыками, кроме досконального знания человеческой анатомии, не владел. Таким образом, чтобы ухитриться изыскать новые источники денежных поступлений, надо было придумать какой-то нетривиальный выход.
После долгих поисков такой выход нашелся. Однажды, когда Платон рассуждал на тему: «Мы живем во времена всеобщей коммерциализации — все продается и все покупается, в моем распоряжении имеется лишь один «материал», но именно он-то для продажи не годится. Точнее сказать, до сего дня покупателей на него не находилось», — к моргу подъехала машина, а вскоре перед ним появились и покупатели…
— Здравствуй, милый, — с такой сладострастной интонацией произнес молодой женский голос, что Леонид Иванович Прижогин слегка опешил. — Я так рада, что ты мне позвонил!
— Правда?
— Конечно, правда. Ты себе даже не представляешь, как я ждала твоего звонка! О чем бы ты хотел со мной поговорить? У тебя есть какие-нибудь особые фантазии?
У растерянного следователя никаких «особых фантазий» не было — он всего-навсего решил уделить время делу о смерти «сладострастного старца» и набрал номер его вдовы — некоей Греты Жердевой, которая работала медсестрой в одной из московских больниц. Странно, неужели она еще и подрабатывает в службе «секс по телефону»?
— Простите, но это номер 573-19-91? — уточнил Прижогин.
— Да, разумеется. Кстати, меня зовут Камилла, а тебя?
— Леонид Иванович, — буркнул следователь, еще не решив, стоит ли продолжать эту занимательную игру или же сразу признаться в своих далеко не сексуальных намерениях.
— А можно я буду называть тебя просто Леня? — продолжал ворковать женский голос.
— Можно.
— Ты хочешь узнать, как я выгляжу?
— Хочу.
— Ну, тогда слушай внимательно. Я высокая, метр восемьдесят, стройная брюнетка с тонкой талией и длинными красивыми ногами. У меня пышный бюст, длинные волосы и очень сексуальный загар. Глаза — большие, зеленые, губы сочные и алые, нос прямой, классический…
«Какой банальный портрет! — успел подумать следователь. — А ведь скорее всего это низкорослая и кривоногая дура с бледным и прыщавым лицом…»
— Тебя интересует, во что я одета?
— Угу.
— На мне короткая белая юбка, белые чулки на резинках и белые трусики. Сверху — розовая кофта на пуговицах и золотой медальон в виде небольшого сердечка. Сейчас он какраз прячется между моими грудями. Тебе не хочется достать его оттуда, тем более что он уже согрет теплотой моего тела?
— В принципе хочется, — слегка откашлявшись, согласился заинтригованный Леонид Иванович.
— В таком случае доставай и заодно можешь поцеловать меня там. Ты чувствуешь, как бьется мое сердце?
— Еще как чувствую!
— Это потому, что меня очень волнует твоя близость. Если хочешь, можешь расстегнуть мою кофточку, тем более что под ней у меня ничего нет.
— Будем считать, что я это уже сделал.
— Подожди, не торопись, не так быстро. О, как меня обжигает твое горячее дыхание! Ну, поцелуй же мою грудь, тебе нравится, какая она теплая и упругая?
— Да, безусловно.
— А тебя волнует аромат моей кожи? Это — «Кристиан Диор»…
«На самом деле ты наверняка пахнешь потом и застарелым запахом табака».
— Подожди секунду, я сама сниму кофту… Вот и готово! Ого, какой ты шалун! Ты уже забрался рукой под мою юбку и теперь ощупываешь мои тугие бедра.
«Никогда не ожидал от себя подобной прыти!»
— Ах, как же мне с тобой приятно! О, ласкай же меня, ласкай, ты видишь, я даже слегка раздвинула ноги, чтобы тебе было удобнее это делать. Если тебе уже захотелось снять с меня юбку, то имей в виду — «молния» сбоку. Но почему ты все время молчишь?
— А что говорить?
— Тебе хорошо со мной?
— В общем, да.
Самое забавное, что Леонид Иванович не лгал — его действительно настолько увлек этот интимный разговор, что он курил уже третью сигарету подряд и все никак не решался прервать этот «сеанс», заявив о цели своего звонка.
— Ну вот, — удовлетворенно заявила телефонная красотка, — теперь, когда я осталась в одних чулках и трусиках, тебе тоже пора что-нибудь снять!