«Что за детеныш?» — замирая от ужасного предчувствия, осведомился Филипп.
«Китайский пекинез».
«Ох, лучше бы мы с тобой завели маленькую красивую девочку, — облегченно вздохнул врач. — В отличие от мальчиков, которые, когда подрастут, обязательно начнут пить, курить, нюхать клей «момент», ругаться матом и заглядываться на публичных женщин, девочку можно воспитать такой же целомудренной, как ее мать, а затем выдать замуж за человека, который бы так же боготворил ее, как я боготворю тебя».
«Ну и как ты собираешься заводить такую девочку?» — ехидно поинтересовалась Вера, после чего Филипп тут же решил проблему подарка. Он купил два комплекта красивого постельного белья и послал ей его через посыльного из магазина. Не прошло и десяти дней, как он узнал, что это белье уже вовсю используется по назначению. В тот вечер он позвонил Вере домой, и ее мать (которую, кстати говоря, как и всех других родственников, Филипп лечил абсолютно бесплатно) самым невозмутимым тоном произнесла убийственную фразу: «А Вера вышла замуж, и теперь они с мужем снимают квартиру!»
После этого в жизни сорокалетнего врача начался период сплошного безумия. Он пил почти два месяца подряд, а выпив, встречался с продажными женщинами, неизменно жалуясь им на жестокость своей юной возлюбленной. На «оплаченный» период это помогало неплохо, но затем начиналось похмелье и все повторялось снова. Более того, в перерывах между приступами душевных страданий он еще ухитрялся ходить на работу, чувствуя себя совершенно разбитым.
Давно известно, что лучшее лекарство от душевных мук — это время, но когда это время проходит в непрерывном пьяно-похмельном угаре, то оно не отдаляет нашу память от страшного события, которое мы пытаемся пережить, а кажется скомканным в одно большое мгновение, из которого «торчат» обрывки смутных воспоминаний. Поэтому, по прошествии этих двух месяцев Филипп почти не успокоился — ему казалось, что та самая роковая фраза, с которой и началось его добровольное безумие, была произнесена всего пару дней назад. И от этой мысли все вновь вокруг стало болезненным и бессмысленным.
Именно в один из таких, самых невыносимых в его жизни периодов он и появился в морге у Платона.
— Ну, что — допиваем и пора спать? — осведомился тот, которому уже изрядно надоело смотреть на постоянно унылого приятеля.
Филипп кивнул, выпил и вскоре, выпущенный Платоном через заднюю дверь, оказался на улице.
Добравшись до дома ровно в полночь, он еще какое-то время уныло бродил по комнате, пил пиво, курил и размышлял о том, не вызвать ли ему на ночь очередную «девочку». Дважды он подходил к телефону, но чувство сильной физической усталости мешало снять трубку. И тут телефон зазвонил сам.
— Да? — пробормотал удивленный столь поздним звонком Филипп и через мгновение удивился еще больше, узнав голос отца. Они не виделись почти пять лет — то есть именно столько, сколько прошло со времени похорон его матери. Причиной столь долгой разлуки послужила нелепая ссора во время прощания с усопшей.
— Привет, сынок, — как ни в чем не бывало бодрым голосом заявил отец. — Извини, если тебя разбудил.
— Здравствуй. Нет, я не спал. А что-нибудь случилось?
— Да вот решил, наконец, уладить с тобой все наши давние недоразумения и пригласить тебя на свою свадьбу.
— Куда? — Филипп поначалу не поверил услышанному, поскольку его отцу уже перевалило за семьдесят.
— На свадьбу, — невозмутимо повторил отец. — Пойдешь ко мне свидетелем? Она состоится через два дня.
— Ну и на ком же ты женишься? — пьяно усмехнулся сын.
— Сколько лет твоей старушке?
— Двадцать шесть.
Филипп едва не выронил трубку, мгновенно вспомнив сегодняшний случай в морге.
— Ну так что, придешь? — довольный произведенным впечатлением, переспросил отец.
— Приду, однако… Зачем ты на ней женишься? Неужели у тебя хватило глупости думать, что она тебя любит?
— Дурацкий вопрос… Не ожидал от тебя! Впрочем, я отвечу на все твои вопросы, но потом. А пока — спасибо и спокойной ночи. Завтра я тебе перезвоню и скажу, куда нужно будет подъехать.
— Но…
— Потом, все потом, — резко оборвал отец и повесил трубку.
— Потом — это когда? — пробормотал ошарашенный Филипп. — Когда «вскрытие покажет»?
Глава 2. Старые знакомые
Отец Филиппа — Сергей Александрович Коновницын — принадлежал к старинному и знаменитому дворянскому роду, в состав которого входил один из героев Отечественной войны 1812 года и участник Бородинского сражения генерал П. П. Коновницын. Кстати, именно он командовал 3-й пехотной дивизией, оборонявшей знаменитые Семеновские флеши, а после их взятия французами и ранения Багратиона принял на себя командование всей 2-й армией, отведя ее на новые позиции.