В конце концов, лучшего способа изменить устоявшийся образ жизни и избавиться от своего бывшего преподавателя, чем замужество, вряд ли можно было найти. Поэтому Вера легко согласилась на предложение Вадима, они вместе подыскали и сняли квартиру, неподалеку от ее места работы, подали заявление и сыграли скромную свадьбу, на которую пригласили только родственников и самых ближайших друзей.
Первая брачная ночь прошла на удивление обыденно — Вера разделась первой, легла и с любопытством стала следить за действиями своего мужа. Он был нежен, тактичен, проворен, уважал ее застенчивость и неопытность, так что все прошло как нельзя лучше — и практически безболезненно.
Медового месяца у них не получилось — оба работали, встречались только вечерами, и муж почти сразу после ужина весело и нежно подводил ее к постели. Вера не разделяла его пылкости, но и не противилась ей, надеясь на то, о чем писали в разных сексуальных пособиях, что рано или поздно в ней проснется настоящая женщина и тогда она начнет испытывать оргазм. Пока же ей были всего лишь приятны его ласки и поцелуи, но и только.
Сначала Вадим удовлетворялся пассивной ролью своей молодой жены, однако потом осторожно начал приучать Веру к ее доле активности. Для начала она научилась ласкать его член рукой, потом позволила сменить уже привычную «миссионерскую позу» на более эротичную, встав на четвереньки и повернувшись задом, а затем, по просьбе мужа, осторожно и неумело стала заниматься с ним оральным сексом.
К этому времени она уже начала чувствовать возбуждение от его предварительных ласк, вздыхала, трепетала, охотно подавалась навстречу его движениям и, наконец, почувствовала нечто похожее на оргазм. Это блаженное ощущение вызвало у нее полувсхлип-полустон и при этом породило одну смешную мысль — а что, если в один из таких моментов позвонить Филиппу и дать ему послушать собственные стоны и вздохи? Представление о том, как он будет метаться, мучиться, а затем побежит напиваться, вызывало у нее дополнительное возбуждение, смешанное с каким-то странным злорадством. «Так ему и надо!» Почему и за что? — об этом ей думать не хотелось. Да за долгое и нудное ухаживание и постоянные предложения выйти за него замуж — вот за что!
Несмотря на явный прогресс, она по-прежнему оставалась достаточно равнодушной к сексу и еще ни разу сама первая не предложила мужу заняться с ней этим процессом, на котором были словно помешаны все остальные…
— Ну все, а теперь давай покурим, — раскрасневшаяся Вера сдула со лба волосы, осторожно отстранилась от разгоряченного мужа, который никак не мог отдышаться после достаточно бурно проведенного полового акта, и потянулась за сигаретами.
Они закурили, легли рядом и накрылись прохладной простыней.
— Тебе понравилось то, как у нас сегодня получилось? — первым делом поинтересовался Вадим.
— Да.
— Ну вот и замечательно, тогда давай заниматься этим почаще!
На это Вера лишь неопределенно пожала обнаженными плечами, что можно было расценить как знак согласия, и обрадованный муж тут же потянулся, чтобы поцеловать ее в щеку.
— Ты у меня такая целомудренная и стеснительная, что я одно время даже не знал, как с тобой обращаться.
— А разве это плохо?
На этот раз пожал плечами Вадим.
— Понимаешь, — затягиваясь и выпуская дым в потолок, заговорил он, — хорошая жена должна не только хорошо готовить, но и быть в постели страстной любовницей, то есть уметь делать все, причем делать это с удовольствием. Давай, чтобы отучить тебя от застенчивости, я буду приносить домой самую крутую порнуху, а ты будешь смотреть — и учиться.
— Ну вот еще!
— А что? — и он удивленно повернулся к жене, которая в тот момент стряхивала пепел со своей сигареты.
— Ты же знаешь, что я не люблю порнуху, — решительно заявила Вера.
— А жаль. Знаешь, сейчас, когда я хожу по квартирам… — к тому времени Вадим уже уволился из разорившейся фирмы и устроился в другую, которая занималась ремонтом компьютеров и телевизоров на дому, — то иногда попадаю к старикам, у которых есть видео и множество порнографических кассет. Представляешь — человеку уже под семьдесят, а он с удовольствием смотрит подобные фильмы…
— И что — возбуждается при этом?
— Наверное, а иначе зачем смотреть?