— Шелл? — уставился я на него. — Он-то тут при чем?
— Разве я сказал «Шелл»? — его глаза широко раскрылись, изображая невинность.
— Это — шантаж, — проворчал я, — и за десять долларов я хочу знать все о Шелле и мисс Милн.
— Вы только что произнесли отвратительное слово, мистер Бойд, — укоризненно сказал он. — Но если вы хотите двойную информацию, вы должны заплатить двойную цену.
— Кто сказал, что пиратство умерло? — Я достал из бумажника две десятидолларовые бумажки, и дежурный аккуратно извлек их из моих пальцев.
— Лейтенант приходил в обеденное время, — сообщил он. — Он хочет знать, когда точно вы прибудете, и просил меня следить за вашими приходами и уходами и фиксировать, с кем вы встречаетесь здесь.
— Он что, акционер гостиницы, коли требует такие услуги? — прорычал я.
— Он — коп, — просто ответил дежурный, — и нам может потребоваться его ответная услуга.
— А что с этой Милн?
— Блондинка, — мечтательно проговорил он, — прекрасно сложена, с ногами, как… — он покачал головой… — их надо видеть, мистер Бойд! Она прибыла пару часов назад из Лос-Анджелеса.
— Это я мог узнать, просмотрев журнал постояльцев и взглянув на нее, — проскрежетал я зубами.
— Есть еще кое-что. Она сразу же спросила, заказали ли вы комнату, затем попросила в качестве особой услуги дать ей комнату напротив.
— Вы, наверное, решили сделать свой первый миллион за один день!
— Согласен, — улыбнулся он, — это был один из лучших моих дней, мистер Бойд. Если будет еще что-то, представляющее для вас интерес, я вам сообщу. Меня зовут Сэм Врикхаус.
— Хорошо, Сэм. Обязательно сделайте это.
Он бросил ключ ожидавшему посыльному.
— Мистер Бойд в семьсот двадцать восьмом, Пит. — Он тепло улыбнулся мне. — Люди вроде вас делают привлекательную работу в гостинице, мистер Бойд!
Через пять минут я остался один в комнате, наслаждаясь видом побережья и пытаясь не думать о возможности того, что в Нью-Йорке уже нашли тело Алисии Эймс. На моих часах было десять минут пятого. В Нью-Йорке уже наступил вечер. Оставалось ждать еще два часа до звонка Уэйленда. Поэтому я поднял трубку и попросил гостиничную телефонистку соединить меня с семьсот семнадцатым номером.
— Джеки Милн, — ответил после второго звонка теплый контральто.
— Дэнни Бойд, — представился я.
— Я так рада, что вы уже здесь, мистер Бойд. Вы хорошо долетели?
— Не знаю. Во время полета я всю дорогу держу глаза закрытыми.
Она легко рассмеялась.
— Вам, очевидно, было бы неплохо выпить. Заходите, и я вам налью. Моя комната через коридор от вашей.
— Мне пришлось заплатить десятку, чтобы узнать, как вы это организовали. Сколько заплатили вы за организацию?
— То же самое, — быстро ответила она. — Мне сразу следовало понять, что этот дежурный — предатель.
— Я выпью «Мартини».
— Уже наливаю.
Скоро я уже стучал в ее дверь. Роскошное контральто пригласило меня войти. Блодинка. ожидавшая меня с улыбкой на лице в гостиной люкса, была такой, какой ее описал дежурный, и даже еще роскошнее. Ее волосы земляничного цвета были коротко подстрижены и гладко очерчивали ее голову. Ее сапфировые глаза сверкали над высокими скулами. а ее рельефно очерченный рот был гимном чувственности. На ней была голубая шелковая рубашка, облегавшая ее полные, широко расставленные груди, и миниатюрная юбочка, наклеенная на бедра. Подол прикрывал не более четырех дюймов ее бедер и оставлял красивые загорелые ноги на обозрение такого закоренелого развратника, как я.
— Я знал, что какая-то важная причина заставила меня приехать на Западное побережье, — сказал я. — Теперь она мне ясна.
— Уже давно я не встречала мужчину, который заставил бы меня почувствовать себя так, словно я в прозрачном платье без нижнего белья, — задумчиво произнесла она. — Это приятно моему самолюбию. Почему бы нам не перейти на «ты», Дэнни. Я надеюсь, мы станем друзьями, если даже у нас и противоположные интересы. — Она показала жестом на ближайший стул: — Присаживайся.
Я сел и получил от нее «Мартини». Она села напротив меня, баюкая в руках свой стакан. Подол мини-юбки немного задрался, когда она положила ногу на ногу, и обнажил еще пару дюймов ее округлых бедер.
— Противоположные интересы, Джеки? — спросил я.
— Вы работаете на Стерлинга Уэйленда, — ровно проговорила она, — то есть на сукиного сына. Я работаю на его жену, то есть на шлюху. — Шари позвонила мне рано утром и рассказала, что случилось вчера вечером. Она была уверена в том, что вы приедете в Санта-Байю и что вероятнее всего остановитесь в той же гостинице, что и Уэйленд.