Натаниэль протянул ему пачку. Тоже закурил. Они некоторое время молча дымили. Потом Розовски спросил:
— Кто ее нашел?
— Таиландцы, — хмуро ответил инспектор. — Таиландские рабочие. Приехали на сезон в соседний кибуц. Я так понимаю, подцепили девиц, пришли сюда развлечься. Ты, надеюсь, еще помнишь, что тут по ночам творится?
Натаниэль кивнул. Немалое число проституток приводили своих клиентов именно в такие вот рощицы — благо их хватает у каждого израильского города. Головная боль для полиции: проституция не запрещена законом, запрещено сводничество и содержание притонов или домов свиданий. Патрули время от времени гоняли любителей ночных развлечений под сенью апельсиновых дерев, но что толку? Патруль уезжал, парочки возвращались.
— Я вот думаю: может, и она сюда приехала с кавалером? — сказал вдруг инспектор. — А вместо свидания…
— Да, возможно, возможно… — пробормотал Розовски. Алон чуть оживился:
— А что? Пока муж сидел дома, пил, как ты говоришь, свою водку, госпожа Ройзман отправилась на свидание с возлюбленным. Возлюбленный привез ее в рощу. Поссорились. Он ее ударил, она упала. Ударилась. Он, естественно, испугался и удрал. Потом появились таиландцы. Наткнулись на тело и вызвали полицию. По-моему, вполне логичное объяснение. Тем более что ни следов ограбления, ни следов изнасилования, — излагая все это, Алон бурно жестикулировал, так что огонек его сигареты описывал в темном воздухе фантастические фигуры.
— Да, логично. Но так быть не могло, — задумчиво сказал Натаниэль.
Сигарета инспектора замерла в воздухе, превратившись в крохотную красную звездочку.
— Почему же не могло? — задиристо спросил он.
— Во-первых, она оделась не так, как одеваются на любовное свидание, — ответил Натаниэль. — Строгое платье, минимум косметики… Я бы предположил, что она готовилась к деловой встрече. Во-вторых, вокруг нет ни одного камня, о который она могла случайно удариться с такой силой…
Рядом с ними остановился микроавтобус с оранжевой мигалкой и красной шестиконечной звездой на дверцах. По окружности шла надпись: «Американская скорая медицинская помощь». Надпись Натаниэля не обманула: подъехавшая машина предназначалась для перевозки покойников. Он молча следил за тем, как санитары уложили тело Дины Ройзман в пластиковый мешок, погрузили в машину. Несколько бородачей в желтых пластиковых жилетах, с черными ермолками на головах и большими фонарями в руках — члены погребального братства «Хевра Кадиша» — тщательно обследовали место происшествия в поисках малейших следов крови. Травинки, мелкие камушки с бурыми пятнами аккуратно упаковывались в отдельные прозрачные пакетики, в соответствии с еврейской религиозной традицией: ни одна, даже мельчайшая частичка тела, даже капля крови не может остаться непогребенной. «С этими парнями и криминалистам делать нечего, — подумал Натаниэль. — Каждый сантиметр осмотрят, ничего не пропустят». Лица бородачей, когда на них падали лучи полицейских фонариков, были спокойно-деловитыми. Дверь санитарной машины, наконец, закрылась, заурчал двигатель, вспыхнула мигалка. Машина помчалась в сторону Тель-Авива, похожего отсюда на праздничный пирог с множеством свечей. Обычно этот вид поднимал Натаниэлю настроение. Но сейчас был не тот случай.
— Да, так о чем это мы? — рассеянно спросил Натаниэль. — Так вот, насчет свидания. Нет, Ронен, никакого любовного свидания не было.
— Ну, Натан… — инспектор с сомнением покачал головой. — Все-таки согласись: пардесы — не то место, где проводятся деловые встречи.
— Конечно, — Натаниэль кивнул. — А кто сказал, что встреча была именно здесь? Сюда ее привезли уже в бессознательном состоянии, дорогой мой. Готов спорить на что угодно — вскрытие покажет наличие в организме большой дозы снотворного.
Даже в темноте можно было заметить удивленно вздернутые брови инспектора.
— Откуда такая уверенность? — спросил он недоверчиво. — У тебя что, есть какая-то информация? Выкладывай!
— Ты этой информацией тоже обладаешь, — ответил Розовски. — Ровно в такой же степени. Ох-хо-хо, Ронен, неужели ты не обратил внимания на характер раны? Удар убийца нанес, когда женщина лежала ничком. Скорее всего камнем. Или другим каким-то предметом, заранее приготовленным. Орудие убийства, естественно, забрал с собой. И выбросил где-нибудь в другом месте. Вот так, Ронен. Никакое это не любовное свидание, — повторил он.