— Мне только хотелось бы знать, чем плоха лестница? — взорвался Уэксфорд. — Совершенно позорно тратить деньги налогоплательщиков на такую ерунду. — Он закусил нижнюю губу. — И кроме того, Крокер говорит, что подниматься по лестнице для меня с моим давлением лучшее упражнение.
— Как хотите, — согласился Верден, пытаясь скрыть улыбку.
Запыхавшись, оба наконец добрались до четвертого этажа. Хрупкий желтый стул, стоявший перед письменным столом розового дерева, болезненно заскрипел под тяжестью Уэксфорда.
— Итак, сэр, — сказал он, — можем ли мы пересмотреть все, что узнали о Чарли Хаттоне?
— Тридцать лет, родился и вырос в Кингсмаркхэме. Два года назад женился на мисс Лилиан Бардслей, сестре человека, в бизнесе которого он участвовал. У Бардслея собственная фирма, занимающаяся транспортировкой мелких электрических товаров.
— Был ли Хаттон полноправным партнером?
— Это нам предстоит узнать. Но даже если он был, то не могу представить, где он ухитрялся получать два раза в неделю груз железа и обогревателей для срочных поездок в Лидс и в Шотландию. Картер сказал, что у него было сто фунтов стерлингов. Где достать такие деньги?
— Может быть, у Макклоя?
— Мы знаем каких-нибудь Макклоев?
— Нет, не могу вспомнить, сэр. Надо будет спросить у Мориса Келлема. Уэксфорд вытер платком вспотевший лоб и по примеру Кэмба стал обмахиваться утренней газетой.
— Чадолюбивый Келлем, — начал он. — Когда я утром нашел Хаттона, Келлем шел с одним из отпрысков своей большой семьи. Он, Майк, тоже водитель грузовика. Интересно… У Хаттона в этом году дважды угоняли машину.
Верден вытаращил свои бледно-голубые глаза.
— Неужели?
— Я вспомнил об этом, — объяснил детектив, — как только Келлем сказал, чье это тело. Оба случая произошли на главной северной дороге. Но никого не поймали. В первый раз Хаттона ударили по голове, а во второй — не били, а только связали.
— Одного раза, — задумчиво протянул Верден, — вполне достаточно. Профессиональный риск. Два уже вызывают сомнения. Хочу послушать, что скажет доктор. И если не ошибаюсь, то он как раз идет к нам.
Доктор Крокер и Уэксфорд учились в одной школе, правда доктор был младше главного инспектора на шесть лет. Подобно Джеку Пертуии и Чарли Хаттону они знали друг друга всю жизнь. Но их дружба была делом случайным, а манера общения сухой, насмешливой часто саркастической. Крокер был единственным человеком из тех, кого знал Верден, кто умел парировать ядовитые замечания главного инспектора, а иногда даже превосходил его в колкостях. Высокий, худощавый, с глубокими морщинами, вертикально пересекавшим и его смуглые щеки, он вошел в офис с холодным, как зимний день, выражением.
— Я хотел бы узнать о Чарли Хаттоне, — начал Уэксфорд.
— Абсолютно здоровый механизм, если исключить тот факт, что он мертв. — Крокер не обратил внимания на укоризненный взгляд Вердена. — Кто-то тяжелым гладким предметом бабахнул его по затылку. Предполагаю, что он умер часов в одиннадцать, но в таких вещах абсолютная точность невозможна. Чем, вы говорили, он зарабатывал на жизнь?
— Он был водителем грузовика, — ответил Верден.
— Я так и думал, что вы это скажете. У него прекрасные зубы.
— Какая связь? Он вполне мог иметь хорошие зубы. — Уэксфорд почти огорченно провел языком по двум зажимам, на которых держался его верхний протез. — Ему было всего тридцать лет.
— Конечно, — согласился Крокер, — он вполне мог иметь хорошие зубы. Беда в том, что он их не имел. То есть я хочу сказать, у него были самые прекрасные вставные зубы, какие я только видел — очаровательные, из слоновой кости. Очень изящно выточенные. Зубы Чарли Хаттона так искусно сделаны, что выглядят более настоящими, чем собственные. Я бы удивился, если бы они стоили меньше двухсот фунтов.
— Богатый человек, — задумчиво проговорил Уэксфорд. — Сто фунтов в бумажнике и двести фунтов во рту. Хотел бы я верить, что он их честно заработал, гоняя свой грузовик по главной северной дороге.
— Это ваша проблема, — сказал доктор. — А я иду на ленч. Вы уже испытали лифт?
— В качестве моего медицинского советника ты рекомендовал мне подниматься по лестнице пешком. Врач, исцелися сам. Все упражнения, какие ты делаешь в лифте, ограничиваются нажатием кнопки. Ты не хочешь следить за своим давлением?
— Об этом я позабочусь. — Крокер направился к двери, и луч солнца высветил его стройную фигуру и главное преимущество — отсутствие брюшка. — Все дело в обмене веществ, — беззаботно объяснил он. — У некоторых это появляется быстро. — Он посмотрел на Уэксфорда. — У других медленно. Удача изменчива.