— Письмо в Германию может идти целую неделю, правда? — спросила больная, сняв кольца и играя ими на солнце так, чтобы зайчики от камней били прямо в глаза сестре Розе.
— Недели и недели, — моргая, ответила сестра. — Вам не стоит из-за этого волноваться.
— Надо было послать телеграмму. Думаю, вам придется это сделать.
Не буду второй раз наступать на грабли, подумала сестра Роза. Она больше не намерена потакать миссис Фэншоу и подчинять свою жизнь ее капризам. Это же смешно, бегать по городу и отправлять безумные послания девушке, которой не существует.
Сестра Роза очень услужливая, подумала миссис Фэншоу. Она не выглядит очень интеллигентной, но, должно быть, не глупая. Она единственная, кто не повторяет эту чушь, будто Нора погибла. И как бедняжка завидует этим кольцам… Когда Нора приедет, надо будет послать ее в лондонскую квартиру, чтобы разыскать там пасту для чистки колец. Однажды каприза ради она купила их в «Селфриджесе». Эти кольца стоят не больше тридцати шиллингов, но сестра Роза этого не знает. И миссис Фэншоу решила, что обязательно подарит их ей.
— До того времени, когда вы принесете мне ленч, я буду обдумывать, как составить телеграмму, — сказала миссис Фэншоу.
Сестра Роза, выйдя из палаты, с облегчением вздохнула и чуть не столкнулась с высокой темноволосой девушкой.
— Вы не могли бы сказать мне, где найти миссис Дороти Фэншоу?
— Она в этой палате, — ответила сестра Роза.
Сестра Роза никогда не видела ничего похожего на туфли, какие были на девушке. Коричневые, телячьей кожи, с медным листиком бука на подъеме, и такого странного и заморского фасона, что сомнений не было — вот он, крик моды! Ничего подобного в Стаурэтоне не видели, и сестра Роза тут же поняла, что и в Лондоне таких туфель нет.
— У миссис Фэншоу сейчас будет ленч, — добавила она.
— Не думаю, если она поест на десять минут позже, это будет иметь значение, — усмехнулась девушка.
Конечно, для тебя, кто бы ты ни была, это не будет иметь значения, с негодованием подумала сестра Роза. Но она не могла позволить, чтобы эти восхитительные туфли исчезли без всяких объяснений, и почти невольно сказала:
— Надеюсь, вы не будете возражать, если я спрошу. По-моему, эти туфли — экстра-класс. Где вы их купили?
— Никто не возражает против комплиментов, — холодно ответила девушка. — Они сделаны во Флоренции, но купила я их в Бонне.
— В Бонне? Бонн в Германии, разве нет? О-ох, не может быть! Неужели вы Нора? Ведь Нора погибла!
Чуть раньше утром Уэксфорд цитировал Шекспира, и сейчас, разглядывая дом Джолиона Виго, он подумал, что в таком доме могли бы жить герои трагедий его любимого автора. Этот дом был не новым уже в шекспировские времена, «черно-белый», деревянный, уютный. Идеальное место для жизни. Казалось, что дом заранее дарит владельцу и благородство, и вкус, и превосходство. Вьющиеся розы с желтыми атласными лепестками поднимались по черному полосатому фронтону и гнездились в розах времен Тюдоров — цветов, вырезанных искусным ремесленником на каждом квадратном дюйме дуба. По сторонам дорожки сада с регулярно разбитыми клумбами росли низкие кусты, обрамленные ровной, как ворс ковра, травой с крохотными цветами. Трава выглядела такой аккуратной, такой неестественной, что у детектива возникло впечатление, будто она вышита по земле.
Каретный сарай еще более древний, чем дом, служил гаражом для двух машин. На крыше высился маленький бельведер с вертикальными солнечными часами у основания. Двери гаража были открыты — единственное неаккуратное место, — и внутри Уэксфорд увидел машины. И снова его позабавило это общее явление, которое он решил назвать законом Уэксфорда. В этот момент женщина как раз открывала дверцу бледно-голубого «минора». С ребенком на руках она захлопнула дверцу и протиснулась между своей маленькой машиной и огромным, великолепным синим «плимутом», стоявшим в футе от ее «минора».
Фраза «женщина с ребенком» предполагала, что речь идет о крестьянке с закутанным младенцем. Но, взглянув на нее, Уэксфорд подумал, что к ней больше подходит «леди с наследником».
— Чего вам надо? — спросила она резким, визгливым голосом местных богатых женщин. Она собиралась добавить, что ничего у коммивояжеров, продающих товар «от двери к двери», не покупает, но Уэксфорд, угадав это намерение, опередил ее, поспешно назвав и спросив, можно ли видеть ее мужа.