— Подожди минутку, — резко перебил его доктор. — Это невозможно. Этого сделать нельзя. Мы пробовали и…
— Нет, это ты подожди, — усмехнулся Уэксфорд и на отвратительном французском добавил: — Не лезь впереди санитаров.
— Чай, кофе, овелтайн или горликс, — спросил бодрый голос, и девушка постучала в стеклянную филенку двери.
— Овелтайн был бы очень кстати, — вяло проговорил Уэксфорд. — Благодарю вас.
— Ищите и обрящете, — вздохнул Уэксфорд. — Другими словами, Чарли Хаттон. — С загадочным выражением он потягивал свой овелтайн. — Хаттон припарковал свой грузовик на придорожной стоянке почти на вершине холма и пошел подышать свежим воздухом в поле, отгороженное от дороги кустарником.
— Ты имеешь в виду, что он видел, как Виго выбросил из машины девушку и ничего не сделал?
— Все зависит от того, что ты подразумеваешь под ничего. Мой опыт говорит, что Чарли Хаттоны этого мира меньше всего хотят иметь дело с полицией, даже в роли возмущенного свидетеля. Хаттон сделал то, что считал нужным. Он стал шантажировать Виго.
— Он знал Виго? — спросил доктор.
— Думаю, видел его. Или, вернее, он знал его машину.
— Что было дальше?
Уэксфорд взял другой «клинекс» и вытер губы.
— Хаттон вернулся домой к жене. А пять минут спустя появился Джером Фэншоу. Он мчался как угорелый и слишком поздно заметил на дороге девушку, успев только крикнуть: «Бог мой!» Помните, как она лежала. Тело и ноги на средней полосе, а голова на скоростной полосе. Фэншоу свернул. Сделал ли он это инстинктивно, чтобы в данных обстоятельствах любой ценой объехать голову? Кто знает? Но как бы то ни было, он свернул вправо, въехал на травяную разделительную полосу и врезался в дерево. На этом, по-моему, кончается участие в деле семьи Фэншоу. Единственный раз в жизни Фэншоу оказался невинной жертвой.
Берден согласно кивнул:
— На следующее утро Хаттон обдумал все увиденное. Он позвонил насчет квартиры для Пертуии и с девушкой, Мэрилин, отправился ее смотреть. И немедленно там потребовался его кошелек. Владелец квартиры хотел получить аванс в двести фунтов.
— И это окончательно решило дело, — продолжил Уэксфорд. — Он оставил Мэрилин в «Оливе и голубе», и она видела, как он вошел в телефонную будку. Мы можем с уверенностью утверждать, что он позвонил Виго и договорился о встрече во второй половине дня.
— По-моему, ты говорил, что он назначил встречу позже, из своего дома? — перебил его доктор.
— Он снова позвонил из дома. Для отвода глаз. Чтобы слышала жена. Не сомневайся, он уже объяснил Виго, чего он хочет, и предупредил, что будет звонить еще раз, чтобы официально записаться на прием. Конечно, все так и было. А если иначе, неужели ты думаешь, что Виго согласился бы принять его в тот же день через час после звонка? Он занятый человек, и к нему на прием записываются за недели вперед. А Чарли Хаттон даже не был его пациентом. Конечно, еще утром Чарли сказал ему, что хочет получить за молчание деньги и самые лучшие протезы, какие делает Виго. И естественно, бесплатно.
— Должно быть, его звонок для Виго был страшным ударом, — задумчиво проговорил Крокер. — Предыдущей ночью он рисковал и действовал под влиянием минуты. По-моему, вряд ли была велика вероятность того, что все откроется. Аварию Фэншоу он, наверно, воспринял как подарок судьбы. И увидев в утренних газетах сообщение, что в девушке опознали Нору Фэншоу, он почувствовал себя в безопасности. А к тому времени, когда появилась настоящая Нора Фэншоу, все следы так запутались, что правда скорее всего никогда бы не всплыла. Кто бы мог вообразить, что его действиям есть свидетели?