— Сколько их было?
— Двое.
— И вы сможете их описать?
— А чего ж не смогу… Двое их было. Кожаные куртки, бритые, рожи бледные, глаза злые. Молодые, да ранние — лет по двадцать с лишним каждому.
— Минуту, минуту, — заволновался Леонид Иванович и полез в карман пиджака. — Вот, взгляните, не было ли среди них этого типа? — и он передал ей фотографию старшего лейтенанта Швабрина, которую позаимствовал из его личного дела.
Женщина внимательно присмотрелась, а затем, с явным разочарованием, покачала головой.
— Нет, такого не было.
— Вы уверены?
— Ну, вообще-то я их только мельком видела, когда в лифт входила… но нет, кажись, не было. Помню еще, что один был повыше, второй пониже, да еще накурили в лифте. А! Так вы еще у моего мужа спросите — он же целый день возле нашей машины ковыряется, а она у подъезда стоит.
— А где сейчас ваш муж?
— Да дома сидит, пойдемте, я вас провожу.
Вместо того чтобы обрадоваться, Прижогин ощутил легкое разочарование. Богатый опыт сыщика неумолимо свидетельствовал о том, что первый, легко найденный след, как правило, оказывается ложным, хотя его проверка порой отнимает немало драгоценного времени. А за это время подлинный след или «остывает», или исчезает навсегда. Однако проверка каждой версии — дело обязательное, и ничего тут не поделаешь!
Вслед за женщиной он вышел на лестничную площадку. Неподалеку от лифта курил огромный, гладко выбритый мужик лет пятидесяти или чуть старше, с лоснящейся от избытка здоровья физиономией. Он был одет в тренировочный костюм и домашние шлепанцы.
— Вот, Федя, следователь хочет с тобой поговорить, — представила его жена.
Мужик кивнул и уважительно пожал Прижогину руку. Из квартиры донеслась переливистая трель, и жена побежала к телефону, оставив их одних.
— Что вы думаете о своей соседке? — первым делом поинтересовался Леонид Иванович.
— А что о ней думать — шлюха еще та! — энергично заявил мужик, сплюнув на кафельный пол. — За это и поплатилась.
«Ага, а вот это уже мужская логика! — подумал Прижогин. — Могу себе представить, как он уживается со своей женой…»
— Почему вы так решили?
— Да что, этого не видно, что ли? Вся такая из себя накрашенная, фыр-фыр, нос задирает… А вот мужик ей, кстати, попался хороший.
— Вы были с ним знакомы?
— Не сказать, чтобы знакомы — пообщались однажды, он мне помог тачку наладить. У меня свечи отсырели, так он подарил запасной комплект и даже денег не взял.
— Понятно. Ваша жена сказала, что вы сегодня весь вечер провели у своей машины.
— Было дело. Карбюратор забарахлил, так я масло решил поменять.
— Вы видели двух незнакомых молодых парней, входивших в ваш подъезд или выходивших из него?
— Видел, как входили, как выходили — не видел, отлучился за сигаретами.
— Можете описать?
— Да черт знает, я как-то особого внимания не обратил… Ну, молодые, это точно, оба в кожанках, стриженые.
— Не стриженые, а бритые! — в духе классического украинского анекдота возразила жена, снова появляясь на лестничной площадке.
— Какая, на хрен, разница! — отмахнулся муж. — Главное, что не патлатые. Один повыше, другой пониже. Чего еще? — и он вопросительно посмотрел на следователя.
Сам не зная зачем, Леонид Иванович показал ему фотографию Швабрина.
— Да, один из них, кажись, этот, — с ходу подтвердил мужчина.
— Да не было его, ты все путаешь! — мгновенно возразила жена.
— Чего я путаю, когда он как раз оглянулся и мы еще друг на друга посмотрели.
— А я говорю, что его не было!
— Минуту! — вмешался Прижогин, который терпеть не мог семейных ссор, и повернулся к женщине. — Но вы же сами сказали, что не уверены, поскольку видели их только мельком?
— Была не уверена, а теперь уверена, — твердо возразила она.
— Была не беременна, а теперь — беременна! — ехидно передразнил ее муж. — Ты лучше не забудь отдать товарищу следователю футляр, который нашла у Оксанки.
— Что за футляр? — мгновенно вскинулся Прижогин.
— Мудак ты, Федя! — выразительно заявила женщина, а затем медленно повернулась и скрылась в квартире.
— Сейчас принесет, — усмехнулся муж. — Зажать думала, дура — понравилась красивая коробочка…
— Что за коробочка? — повторил следователь.
— Да нашла в квартире Оксаны, когда зашла туда в первый раз. Сейчас сами увидите.
Действительно, не прошло и двух минут, как женщина вернулась и, поджав губы, молча протянула Прижогину роскошный футляр, величиной с ладонь. Прекрасная, тисненная золотом кожа, золотая застежка, белоснежные атласные подушечки.