— И чем хуже этот козел, тем лучше! В общем, я, во-первых, поздравляю вас с этим указом…
— Спасибо.
— А во-вторых, хочу узнать — каков дальнейший план действий?
— Ну, во-первых, это не телефонный разговор.
— Понял.
— А во-вторых, надо бы встретиться, чтобы получить у тебя ту пленку, которой ты мне хвастал.
— Вы имеете в виду разговор Деркача с…
— Заткнись!
— Затыкаюсь. Но вы мне скажите главное — пойдут ли теперь наши лучшие друзья по этапу или нет? Своего главного покровителя они в данный момент лишились, так что…
— Почему бы и нет? У тебя-то уже все для этого готово?
— Статья о злобном полкаше просто ждет не дождется своего часа.
— Тогда вперед — печатай.
— Прекрасно, сегодня же запускаю. Ну, а насчет всего остального…
— Насчет остального — при встрече.
Глава 21. Запоздалое прозрение
Издательство «Террариум» располагалось в уютном, недавно отреставрированном двухэтажном особняке, расположенном на набережной Москвы-реки. Гавриил Донецкий, преисполненный намерений выбить долгожданный аванс за свой новый роман «Хана братве», подошел к нему в два часа дня. Знаменитый детективщик был абсолютно трезв и выглядел весьма солидно — серая шляпа, лихо заломленная набок, серый костюм и светлосерое пальто, из-под которого виднелись ослепительно-белая рубашка и красивый, жемчужно-розовый галстук.
Открыв входную металлическую дверь, он придержал ее ногой, толкнул дверь вторую и, таким образом, проник в прихожую, где находились два потертых кожаных дивана и телевизор на тумбочке. Справа от входа было место охранника — молодого парня в черной форме и грубых солдатских ботинках. Бледный, с недобрым лицом, он тут же вскинул на писателя внимательные глаза.
— Добрый день, — первым поздоровался Донецкий.
— Здравствуйте.
— Я к Полине Павловне.
— Вы договаривались?
— А как? — слегка рассердился детективщик. — С помощью телепатии, что ли? К телефону она не подходит — вот уже целую неделю не могу до нее дозвониться. А ведь договор заключили еще месяц назад, и аванс она обещала через неделю…
— К сожалению, она занята.
— Ну и что же мне делать?
— Ждите.
— И долго ждать?
— Не могу ничего сказать, у нее много народу.
— А вы не могли бы ей сказать, что пришел Гавриил Донецкий?
— Это бесполезно, ждать все равно придется.
— Ну что ж…
Раздосадованный неудачным началом, Донецкий плюхнулся на диван, несколько минут смотрел телевизор, а затем не выдержал и встал.
— Я подойду попозже, — сказал он охраннику и вышел на улицу.
Чтобы найти ближайший бар, пришлось вернуться к метро. Прочтя вывеску, Донецкий даже присвистнул от удивления — бар назывался «Аквариум».
«Забавно, — подумал писатель, — на суше мне пока не везет, будем надеяться, что повезет на море. Из террариума — в аквариум — и обратно? А вдруг за этим что-то кроется?»
Он взялся за витую бронзовую ручку и, толкнув дверь, шагнул внутрь. Через пару минут писатель уже сидел за столиком, на котором стояли непременные «сто грамм» и бокал отличного ирландского пива.
Покончив с пивом и пересчитав оставшиеся деньги, писатель призадумался. Вернуться в издательство? — но ведь прошло всего полчаса, а терпеливо высиживать в этой приемной, как какой-нибудь графоман из Саратова, было ниже его достоинства. Но, с другой стороны, вдруг охранник предупредил Полину, что появлялся Донецкий, и она его уже ждет?
Если же она по-прежнему занята, то придется вновь тащиться сюда. А, ладно, чтобы сто раз не ходить… — и Донецкий, подойдя к стойке бара, заказал еще сто граммов. Он «хлопнул» их стоя, после чего шумно выдохнул и устремился на улицу. Вот теперь настроение было самым замечательным, и все эти издательские дела казались жалкими интригами жалких людишек. Подумаешь, «Террариум», 800 книг в год. Зато он, Гавриил Донецкий известен всем и каждому, его детективы читают миллионы людей, а журналисты называют его «русским Жоржем Сименоном».
Настроившись на гордый лад, Донецкий вторично толкнул металлическую дверь и вновь оказался в приемной.
— Ну что, Полина Павловна еще не освободилась? — добродушно осведомился он, дохнув в сторону охранника теплой волной перегара.
— К сожалению, нет.
— А вы ее предупреждали, что я здесь?
— Да, я ей сказал.
— И что она?
— Ничего.
Донецкий хотел было разозлиться, как вдруг ему в голову пришла занятная мысль.
— Слушай, юноша, ты не мог бы оказать мне одну услугу? — спросил он, пошарив в кармане пиджака и извлекая оттуда блокнот и ручку.